Сашка достал из сейфа три ключа и отпер по очереди внешние первые двери защиты.
Эта защита была не столько для того, чтобы не впустить кого-нибудь к вратам, сколько для того, чтобы не выпустить из них никого и ничего…
Я вошла внутрь — в освещенный зал, расписанный сценами из книги судеб и книги мертвых, а за моей спиной захлопнулись все три двери — одна за другой… Первая защита.
Белый свет полоснул бритвой по коже и глазам. Невольно я зажмурилась, но зашагала дальше. Затем вспышки синего и красного света. Но здесь все просто — главное, глаз не открывать! Вторая защита.
Осталась всего одна дверь и одна защита. Сами хрустальные врата.
Назывались они хрустальными, потому что черный пятиугольный камень, от которого веяло вечным холодом, нашли глубоко под землей в огромных залежах горного хрусталя. То ли метеорит врезался в землю, то ли земля сама вытолкнула эту черную глыбу из себя… Да только застрял он в куске горного хрусталя. Его так и вырубили. С хрусталем.
Кроме горного хрусталя позднее черный камень был заперт в окантовку голубого металла, на котором неведомые зодчие оставили таинственные знаки и символы. Возможно, это было творение древней цивилизации или инопланетян (что одно другому не мешает), пока агентство не приспособило его для своих примитивных и каждодневных нужд.
Тюрьма для изгнанной нечисти и одновременно бесплатный (на самом деле нет) рынок рабочей силы. Потому что за все приходится платить!
Врата сверкали голубоватой пентаграммой, блистающей по краям горным хрусталем, вмонтированной в стену подвала.
Перед вратами располагался пульт. Я опустила карту внутрь него, и врата ожили. Пять треугольных голубых металлических пластин начали медленно сдвигаться, открываясь, подобно цветку, пропуская наружу голубое сияние и неясный шорох далеких голосов с той стороны.
Передо мной появилась Ги и глубоко до пола поклонилась, приветствуя меня. Она была в рабочей форме — то есть изо всех сил притворялась милой молодой девицей. Но я-то видела сквозь этот образ истинный облик Ги — жуткое чудовище. Хорошо лишь, что снаружи она хуже, чем внутри. Зачем передо мной-то притворяться? У меня никаких предрассудков против демонов и мертвецов нет… Хотя у многих, что видят их, множество проблем — психи, истерика, непонимание близких и рвота…
— Привет, Ги, — улыбнулась я ей в ответ. Ги еще разок поклонилась и протянула когтистое щупальце к пульту. Тот также раскрылся, подобно цветку, открыв еще одну пентаграмму — для руки.
— Идентификация, — напомнила Ги приятным голосом.
Я с сомнением положила ладонь на безумно холодный черный камень и вздрогнула от легкого укола ужаса. Когда я поспешно отняла руку, то на камне остался белый отпечаток моей руки с каплей крови посередине.