— Неважно все это, — фыркнула Хватка. — Посмотрим же на клятую вещь.
Белые кустистые брови старика тревожно взлетели: — Клятый! Нет! Никогда! Думаете, я торгую проклятыми вещами?..
— Спокойно, это всего лишь клятое словцо. Поспешай, мы не будем ждать целый день.
Дымка хотела что-то сказать, но взгляд капрала заставил ее заткнуться.
Старик развернул пакетик, показав три браслета, все цельные, без украшений, тускло блестящие от полировки.
— А где же знаки благословения?
— Их нет. Каждое было завернуто в ткань, сотканную из выпавших волос Трича, в течение девяти дней и десяти ночей…
Дымка фыркнула.
— Выпавших волос? — Лицо капрала перекосилось. — Что за мерзкая мысль…
— Штырь так не думает, — пробормотала под нос Дымка.
— Набор из трех браслетов, — удивилась Хватка. — Правая рука, левая рука… а еще один? И следи за языком — мы с Дымкой создания нежные.
— Все на одну руку. Они цельные, но способны соединяться — так следует из благословения…
— Соединяются, хотя каждый без шва — ну, я должна сама рассмотреть.
— Увы, я не могу показать это волшебство, потому что оно произойдет только раз — когда браслеты будут надеты на ту руку покупателя, в которой он — или она — носит оружие.
— Это какое-то мошенничество.
— Ну, мы проверим прямо сейчас, — вмешалась Дымка. — Мошенники работают только там, где можно легко сбежать.
— Например, на людных ярмарках Крепи. Отлично. — Хватка зловеще ухмыльнулась торговцу. — Мы же не на людной ярмарке, а? Сколько?
Торговец вздрогнул. — Вы выбрали самую мою ценную работу — я намеревался устроить аукцион…
— Сколько, старикан?
— Т…три сотни з…золотых консулов.
— Консулы. Это что, новая монета Даруджистана?
— Крепь приняла малазанскую джакату, — сказала Дымка. — Каков курс обмена?
— Черт меня побери, если знаю.
— Если позволите, — осмелел торговец, — в Даруджистане меняют один консул к двум с одной третью джакатам. Из них одна джаката идет меняле, так что, строго говоря, одна с одной третью.
Дымка тяжело склонилась, желая поближе рассмотреть браслеты. — Три сотни консулов обеспечат семье минимум два года комфортной жизни.
— Такова была моя цель, — сказал старик. — Хотя, раз я живу одиноко и скромно, я рассчитываю на четыре или пять лет, включая закупку материалов для моего ремесла. Чуть меньше трех сотен — и я разорен.
— Мое сердце рыдает, — буркнула Хватка. Она поглядела на Дымку. — Как пропустить такое?
Солдат пожала плечами.
— Тогда отсчитай три столбика.
— Слушаюсь, капрал. — Дымка прошла вверх по тропе мимо старика и скрылась из вида.
— Прошу вас, — застонал торговец, — не платите в джакатах…