– Лужу, паяю, примуса починяю! – подхватил я. – Пока, токарь-универсал!
– Ты мне это брось! – строго сказал Освальд. – С тебя уже два литра. Потом проценты пойдут.
И повесил трубку.
Ну вот, можно сбросить со счетов эту проблему. Все-таки наркотики. Да еще и «грязные». Да, за хранение такого количества наркоты (Освальду я отослал меньше трети), да такого качества меня бы наши правоохранительные органы не поощрили, это точно.
Кстати, не только Освальд считает Самойлова хорошим парнем, но и соседка моя, Саша Липатова.
Эта мысль меня серьезно обеспокоила. Надеюсь, он понимает, что мы здесь не в бирюльки играем, не станет афишировать свои личные отношения, тем более теперь. По большому счету, судьба Саши меня волновала больше, чем судьба Самойлова.
Теперь мне предстояло разрешить одну деликатную проблему – как встретиться с осведомителем, не выходя из дома, и мало того, чтобы и духу его здесь тоже не было. Промучавшись с полчаса и отбросив несколько вариантов, я пал духом. Ну не получается, хоть тресни! Звонить ему некуда, там, где он живет, телефон – вещь нереальная. Идти к нему на ночь глядя, да и среди белого дня – чистое безумие. Если я имею неплохие шансы это пережить, то он не переживет точно. Стоит хоть кому-нибудь из криминальной братии узнать о его конфиденциальных встречах со мной, и мало ему не покажется!
Не то чтобы я слишком им дорожил. Но человек все-таки! Хотя к Гаврилову звание человек, которое как известно, звучит гордо, подходило с трудом. Вообще, честно говоря, не подходило.
Выглядел он этаким плюгавеньким худосочным хмырем неопределенного возраста. Масляные черные волосы, обычно прилизанные, недельная небритость и мятая несвежая одежда. Говорит всегда вполголоса, полушепотом. Но, несмотря на всю свою запущенность, вызывал скорее не брезгливость, а чувство полной безобидности, потому и добывал любую информацию совершенно гениально. И уходило у него на это от двух дней до недели. Думаю, что вопрос о ценах на наркотики вызвал бы у него задержку, равную времени, нужному, чтобы взять у меня деньги. Вопрос о шефе Белого был чуть более сложным, но и на то, чтобы выяснить все об их отношениях ему вряд ли бы потребовалось больше пары дней.
Кстати, я после двух лет нашего, так сказать, сотрудничества, до сих пор не знаю, как его зовут. В свое время он мне так и представился шепотом: Гаврилов. И не возникало даже мысли называть его по имени. Человек без имени.
Можно было послать кого-нибудь с запиской или сообщением. Главное, чтобы его было невозможно связать со мной. Нет, не выходит. Просто некого. Ну не Гошку же посылать. Стоп, а почему нет? Рассказать ему у Коляна, кому и что на словах передать, на словах – просто на всякий случай. Гошка пацан сообразительный. Вряд ли эти ребята, которые за мной следят, свяжут его со мной. Что у тринадцатилетнего мальчишки на уме и куда его это несет, одному черту известно. Так что с этой стороны ему вряд ли что-нибудь угрожает. Живет Гаврилов недалеко, в Глебычевом овраге. Место малоприятное, но днем безопасное, к тому же у Гошки там приятели. В общем, пока нормально. А насчет передать все и ничего не перепутать – видели бы вы, как он лихо чужие программы ломает! Запомнит, в общем, и не перепутает. Или просто передать Гаврилову, чтобы мне позвонил. Точно, идеальный вариант! Сотовые пока вроде не прослушиваются у нас. Как и автоматы.