Киммериец задумчиво осмотрел безмятежный горизонт, где со всех сторон сталкивались безоблачное небо и серая пустошь, изгибающаяся ленивыми волнами. Ветерок ласково потрепал по щеке, прокатил несколько песчинок под ногами и тут же стих.
Идти стало легче.
Вечерело.
4
Крик боли вырвал Хапри из сладостного сна, в котором он сражался сразу с сотней отчаянных рубак, легко повергая нескольких врагов одним ударом. И делал все это на глазах сотен млеющих женщин всех когда-либо виденных молодым воином народностей.
Крик повторился, сгоняя остатки грез. Хапри выровнялся и понял, что он явно не доспал отведенное ему время. Солнце ненамного приблизилось к своему ночному укрытию. Все тело молодого воина ныло, возмущаясь краткостью отдыха.
Но Хапри этого не замечал. Его взгляд был направлен на могучую спину Конана, взявшего меч наизготовку. Выхватив саблю, молодой воин неуклюже соскочил с верблюда, едва не наступив на лежащего в песке Вашти.
— На морду не наступи, — процедил асир, сплевывая песок.
— Что случилось? — спросил Хапри, осматриваясь. Верблюды стояли небольшой дугой, у ног каждого животного лежал караванщик, держащий горизонтально лук с наложенной на тетиву стрелой. Амаля видно не было.
— Тихо! — сдавленно отозвался Конан, слегка повернув голову к молодому воину, обнажающему саблю.
— Где купец? Кто кричал? — не унимался Хапри.
— Вон он. — Вашти ткнул пальцем в сторону, куда были направлены все взгляды. — Он и кричал.
В пятидесяти шагах от каравана лежал окровавленный купец. Кровь на его лице смешалась с песком, потеряв яркость. Ниже пояса Амаля укрывал песок. Его чалма развернулась, превратившись в полоску ткани. Теперь голову купца украшала только примятая феска из красного фетра.
Киммериец сделал шаг.
— Не ходи, господин, — тихо сказал ближайший слуга. — Лепуги хотят заманить нас.
— Разве твари могут быть, настолько умны? — недоверчиво покачал головой Конан, делая еще шаг.
— Могут, господин. Эти — могут.
— Помоги мне подняться, — пробормотал Вашти, протягивая Хапри руку. Встал, отряхиваясь. — Проклятые твари! Даже саблю не дали вытащить. Я им еще покажу.
— Что за твари? — раздраженно спросил Хапри. — Маульпы?
— Лепуги какие-то.
Конан уже отошел от каравана на десять шагов.
— Не ходи, господин, — едва ли не хором советовали слуги. — Хозяина не спасешь и сам пропадешь!
— Чего мы здесь стоим? Мы же не эти трусливые свиньи, неспособные защитить собственного хозяина, — быстро сказал Вашти, мельком взглянув на караванщиков, и подбежал к киммерийцу, пристроившись от него по правую руку.
Хапри не нужно было особого приглашения. Его сабля заблестела по левую руку от короля Аквилонии.