— Вон там, — Тахор показал на противоположный берег.
Отец обернулся и некоторое время молча наблюдал за человеческой парочкой, поднимавшейся по стене.
— Ты опять упустил ее, — сказал отец. — И что же тебе помешало на этот раз? Неужели мой сын настолько слаб, что не смог справиться с грязным человечком?
— Он не простой человек, отец.
— Да, неужели? Он что, демон? Такой же, как я, или, может быть, как ты? Что-то не заметно.
— Нет, но он великий воин. Он словно воплотившийся в человека бог войны Арес! Я никогда не видел, чтобы человек так владел собой и оружием в бою. Он сам словно острый меч! — воскликнул Тахор.
— Да будь у меня тело, я бы показал этому великому воину! О, боги! Зачем я сотворил всех своих детей, если они не в силах сделать для меня такую мелочь? — Отец обхватил всеми шестью руками свою большую голову.
— Кстати, — вдруг встрепенулся он. — А где каменный пес?
Тахор прислушался. Глухие удары, доносившиеся время от времени из воды, прекратились.
— Судя по всему, сейчас он, наконец, опустился на дно и пойдет по человеческому запаху сквозь камень.
— Гизелла! — воскликнул отец и обернулся.
Люди остановились и посмотрели назад. Гизелла вскрикнула. Конан только помрачнел и сжал зубы. Он терпеть не мог такую откровенную магию. Она всегда вызывала у него отвращение. Какие демонические силы удерживают в воздухе этого тучного розового урода?
Розовый шестирукий демон открыл рот так широко, что стало хорошо видно его горло, и закричал. Это не было похоже на крик ни одного из живых существ, что ходят, плавают и летают под солнцем. Это вообще мало напоминало крик.
Скорее скрип, с которым раскалывается огромный камень. Крик скалы.
Ибо это был зов существа, породившего каменного пса. Зов существа из тех глубин времени, когда еще не было ни воздуха, ни воды, ни земли.
И каменный пес отозвался на зов. Скалы вокруг наполнились вибрацией, а Тахору показалось, будто он слышит звук, словно музыкант дернул ослабленную струну, и она звучит почти неслышно, но все равно звучит, проникая скорее не через уши, а через кожу.
Каменные пес выпрыгнул из скалы чуть ниже Гизеллы между ней и Конаном, едва не снеся киммерийцу голову. Тело пса вылетело столь быстро, что по инерции преодолело чуть ли не четверть ширины реки, но все равно не сумело полностью превозмочь земное тяготение, и снова свалилось в воду. Но на этот раз оно не пошло на самое дно, а следуя все той же силе прыжка, врезалось в противоположный берег примерно на трети глубины, вошло в камень и вскоре снова вышло на поверхность, гоня перед собою каменную волну, которая отбросила Тахора к стене.