Я села на кровать. Так! Разумеется, Аниду я не верила. А вот Хариолан, был ли он со мной откровенен? А леший его разберет!!! Я б на его месте тоже подкинула ему идейку оставить все попытки сбежать. Уж мне-то не хотелось с ним расставаться. Ему, верно, тоже.
– Глупый мальчишка, – проговорил Хариолан с грустью. – Если он так и дальше будет вести себя, то в скором времени не останется никого, кто стал бы его поддерживать.
– Что я слышу? Ты жалеешь Аниду?
– Он не так плох, просто власть свалилась на его плечи раньше, чем это было предписано судьбой.
– Знаешь что, – произнесла я. – Хватит тумана. Интриговать все вы мастера. Расскажи что-нибудь путью. Хотя бы то, как Аниду стал сироткой. И мессиром.
Сиротка! Я вспомнила вчерашний вечер и пожалела, что все ж не перегрызла ему горлышко. Этот юнец того стоил! Поганка бледная! Трус! Таракан запечный!!! Сил не было, что б описать свои эмоции. Их было слишком много! Корабль пиратский что ли на меня так действовал?
– Все просто. Он единственный сын и наследник Адмирала. Адмирал умер, сын занял его место.
– Король умер, да здравствует король! – процитировала я, вычитанное в какой – то старой книге изречение.
– Да. Пока корабль не вернется на Эвир, и Совет не изберет иного Адмирала.
– Дурдом!
– Ну почему же? – усмехнулся Хариолан. – По-моему, ту ложь, которой все оплетено в содружестве Атоли, можно с полным правом обозвать… безобразием.
– Какую такую ложь?! – возмутилась я.
– Всеобъемлющую, – ответил Хариолан невозмутимо, и процитировал. – Оборотни не любят, Атоли – лучший из миров, пираты должны быть уничтожены. Солнышко, ты считаешь меня пиратом?
Я посмотрела в его невинные зеленые глаза. Надо же! Демон пытался прикинуться ангелом, ему бы еще крылышки и нимб! Я вспомнила разгром, что его молодчики учинили на «Мистрис». Интересно, как это еще можно назвать?
– Ты уверен, что вы не нападали на "Мистрис"? – спросила я как можно невиннее.
– Какой такой «Мистрис»?
– Лайнер такой, прогулочный…
– А, четыре палубы и вечеринка, – мягко выдохнул он. Вот дьявол! Ничто не могло стереть с его лица усмешки. Ничто не могло заставить меня рассердиться на него.
– Да, – подтвердила я. – Тот самый.
– Солнышко, мы б и прошли мимо, – проговорил Хариолан. – да не дали нам такой возможности.
– Ну да, вы просто шли мимо.
– Да нет. Но вечеринку портить нам все ж не хотелось. Только вот, совсем иное знали мы об этом лайнере, – он вздохнул и замолчал.
Мой Бог! Отчего он вдруг так замолчал, и так смотрел на меня! Странно. Очень странно. И каре – зеленые его глаза не казались мне теплыми. Ах, отчего так побелели, стиснутые в кулаки костяшки его тонких, изящных пальцев. Почему усмешечка на его губах вновь, как усмешечка одинокого волка, одного – единого, оставшегося от всей стаи?