Маркус был в нерешительности, ехать ли ему немедленно в город и отыскать там своего блудного брата или… Но сначала он должен был увидеть Лорен, убедиться, что ей лучше, да и просто повидать ее.
Он вошел в дом и направился к лестнице, по пути заглянув в гостиную. Он не ожидал увидеть ее там, но, к его удивлению, обе дамы мирно сидели там, на диване и пили чай.
Лорен подняла глаза, в которых он увидел радость и тревогу.
– Милорд, с вами все в порядке?
Он вошел в комнату и, не обращая внимания на смотревшую на них во все глаза графиню, наклонился и поцеловал Лорен.
– Конечно, – сказал он. – Что могло со мной случиться? – Только теперь он подумал о том, как странно он, должно быть, выглядел. Его одежда была в грязи после несчастного случая с каретой, а в волосах застряли соломинки, после проведенной в конюшне ночи.
Опомнившись, он поклонился дамам.
– Простите меня. Прошлой ночью я ночевал в конюшне. А перед этим дороги размыло, и мне пришлось ехать кружным путем. По дороге я столкнулся с семьей, у которой сломалась карета, и я сделал все, что мог, чтобы помочь им. Так что, как вы видите, было много причин, задержавших меня, и у меня не такой приличный вид, в каком бы мне хотелось предстать перед двумя леди. – Он оглядел себя и покачал головой.
– Думаю, у вас есть все основания для того, чтобы вас простили, – сказала ему Лорен, а графиня громко рассмеялась.
– Саттон, вы, как всегда, герой. – Она лукаво улыбнулась.
– Чепуха. – Он снова взглянул на Лорен. Она тоже улыбалась.
– Я рада, что вы живы и здоровы, – сказала она. – Видимо, ваше путешествие было очень трудным, милорд.
– Меня больше беспокоит, что здесь нет моего нерадивого брата, хотя я поручил ему заботу о вас, – сказал он, чувствуя, как в нем снова закипает гнев. – Я переоденусь и поеду в город, и постараюсь найти его.
– Но я не вижу в этом логики, – возразила графиня. – Вы оставляете нас одних, чтобы найти и отругать Картера за то, что он оставил нас одних?
– Сейчас время обеда, он может вернуться в любую минуту, – добавила Лорен. – А вы, должно быть, устали, милорд.
Ему хотелось сказать, что ей не надо называть его «милорд», но понимал, что на людях она не станет называть его по имени. Поэтому и еще по ряду других более существенных причин ему еще больше захотелось оказаться с ней наедине.