«Поступил вызов».
И он быстро допечатал:
«Извини, тут ко мне ещё кто-то ломится!»
Миша ответил:
«Я смотрю, ты популярен, ладно, вечером вызову. Пока!» - и отключился.
- Пока! – сказал Винни в пространство и поспешно снял трубку телефона. – Алло!
- Что ты не отвечаешь? И что там у тебя свистело? – раздался в ней капризный голос.
Конечно, это была Сара Броуди, звонка которой он ждал всё утро! Она продолжила:
- Я подумала, что ты забыл и ушёл куда-то!
- Привет, Сара! Нет, это я с Майклом болтал, а свистел модем.
- Ну, если тебе приятнее болтать с Майклом или пересвистываться с каким-то «мондемом», чем сходить со мной в кино, то я могу пойти и одна. Или ещё с кем-нибудь.
- Ну, что ты, Сара! Конечно, мне приятнее с тобой!
- Тогда спускайся вниз! – голос девушки несколько смягчился. – Как увидишь у телефона на углу самую красивую леди на вашей обшарпанной улице, подходи, не стесняйся – это я!
- Бегу, Сара, бегу!
Винни впрыгнул в «парадные» кроссовки и ринулся из квартиры к лифту, едва успев захлопнуть дверь. Шнурки он успеет завязать и там.
Теперь у Винченцо Бадалони, президента США был целый штат сотрудников, следивших завязаны ли у него шнурки. Импозантный, сохранивший великолепную спортивную форму, только вот, волосы его совсем поседели, видимо, от государственных забот, Винни споро вошёл в кабинет, пожал руку советнику и уселся в кресло, помнящее зады трёх десятков его предшественников. Да, настоящий Мачо! И был и остался! Даже на третьем году своего президентства, большинство американских леди боготворит его. Итальянец, правда, наполовину. Ну, и что? До него были испанец, ещё чуть ли, не китаец, и даже афроамериканец! Это – Америка!
«Осталось только еврея выбрать в президенты!» - подумал Майкл, пожимая руку старому товарищу. – «Не податься ли тебе, Миша?»
Но, нет. Во первых, Мачо наверняка пойдёт на второй срок, а во вторых Майкл Розенфельд начисто лишён политических амбиций и, что самое главное поддержки в соответствующих кругах. Пока Винченцо на коне, с ним, конечно, считаются, жмут руки, улыбаются на приёмах, пытаются пролоббировать какие-то проекты. Но стоит тому уйти, и он снова никто для правящего истеблишмента.
Впрочем, и на нынешнее место советника по вопросам науки он согласился со скрипом, оговорив возможность совмещения его с преподавательской деятельностью. Да и не готова Америка избрать в президенты «яйцеголового»: Политика – ради Бога! Юриста – без проблем! Военного – конечно! Даже артиста кино – почему бы и нет? Были примеры. Но ученого? Нет, в американских обывателях сидит стойкое, тщательно культивируемое неприятие учёных – кто знает, что они ещё могут выдумать в дополнение к атомной бомбе и Интернету? А то, что военный норовит побряцать оружием? А то, что политик считает своим долгом развязать где-нибудь войнушку, естественно, во имя интересов США? К этому как-то привыкли.