После собрания, Исаковский попросил показать зачетный лист:
– Давай посмотрим, что у тебя там!
Посмотрев, он решил:
– В следующую пятницу будешь сдавать на допуск комиссии корабля! Готов?
– У меня еще два зачета не сданы!
– Времени больше недели! Готовься!
Заводчане обещали восстановить носовую часть всего за полтора месяца. Честно говоря, не верилось! Настолько впечатляли полученные подводной лодкой повреждения. Бобылев долго не мог отделаться от наваждения, что где-то он такое уже видел. Потом он вспомнил, что на фотографии времен второй мировой войны в Военно-Морском музее сфотографированная подводная лодка получила точно такие же повреждения. Правда, от взрыва глубинной бомбы.
Бобылев впервые становился в док, и ему не терпелось поскорее спуститься вниз. Наконец очередь у трапа уменьшилась. Опасливо держась за мокрые поручни шатающихся лесов, он начал спуск вниз. На стапель-палубе, среди луж с прыгающей в них мелкой рыбешкой, задрав вверх головы, вокруг корпуса ходили любопытствующие. Увиденное, поражало воображение. Нельзя сказать, что Василий никогда раньше не видел корпус подводной лодки на стапеле. Насмотрелся на практике в цехах Адмиралтейского объединения и Северного машиностроительного предприятия! Просто обставленные лесами строящиеся корабли совсем другое.
Обтекаемый, эллипсовидный, высотой с пятиэтажный дом, выкрашенный ниже ватерлинии темно-зеленой необрастайкой, корпус подводной лодки у впервые увидевшего его человека, создавал тревожное чувство чего-то неземного, космического. Из-за несоответствия размеров гигантского корпуса подводной лодки и узеньких трехметровых деревянных кильблоков, на которых она стояла, Бобылева первое время не покидало ощущение, что эта громадина рухнет на него от небольшого порыва ветра или оттого, что кильблоки рассыпятся в прах не выдержав ее веса.
Василий остановился у кормовой части лодки и долго любовался мощью и совершенством винторулевой группы, изяществом четырехметровых пятилопастных бронзовых винтов и плавными линиями, напоминающих крылья самолета, стабилизаторов кормовых горизонтальных рулей.
– Ты два месяца жить на корабле собираешься? – спросили сзади. Василий обернулся. У среза воды стоял Иванченко, механически подергивая правой рукой лесу для ловли камбалы. Две из них, довольно внушительных размеров, уже прыгали среди луж по стапель-палубе. Зная о постановке в док, многие из экипажа заранее запаслись снастями. Рыбалка, с выступающего в бухту дока была отменная.
– Завод не Петровск! Отдохнуть не дадут! Пошли искать жилье на «Бирюзе», – сматывая снасти, предложил Иванченко. – Только ты переоденься, по заводу гулять в «РБ» тебе не позволят.