— В то же время многие эксперты отмечают, — продолжил диктор, — что командованию Гвардии придётся пойти на уступки в этом вопросе, поскольку к протестам ортодоксов из «Легиона» в скором времени может присоединиться другое объединение лиц с повышенной чувствительностью к серебру — «Братья по крови». Напоминаем, данный общественный союз создан неординарами, обладающими исключительно латентными способностями к изменению биопараметров, значительная часть которых проходит службу в различных силовых структурах, в том числе и спецподразделениях Гвардии.
Я только усмехнулся: пойдут они на уступки, держи карман шире. Без серебра так лихо зачистки проводить уже не получится. А командование Гвардии прекрасно понимает, что стоит пару раз облажаться, и деятели из Комитета Стабильности или городской администрации их в один момент с потрохами схарчат. А оборотни... да ничего они своими протестами не добьются. И запрет на свободное обращение серебра и изделий из него вовсе не из-за перевёртышей ввели. Кто бы об этом что себе ни думал.
В это время кабинку магофона покинул молодой ординар, и я поспешил занять его место. Светильник под потолком едва мерцал, матовое стекло двери тоже особой прозрачностью не отличалось, и двадцатизначный номер пришлось набирать чуть ли не на ощупь. Сканер магофона холодом уколол левое веко, и поморщившись от неприятного ощущения, я приложил к аппарату ладонь.
В голове зашумело, на миг почудилось, будто из тесной кабинки перенёсся в огромную аудиторию с высоченными потолками. Со всех сторон послышались едва различимые шепотки, по затылку словно провели призрачной ладонью, а вот виски заломила вполне себе реальная боль. Да уж, перетрудился сегодня. А ведь ещё не вечер...
— Привет, Лисёнок, — первым поздоровался я, когда эхо чужих мыслей смолкло и магофон наконец отыскал вызываемого мной абонента. — Можешь разговаривать?
— Что-то случилось? — Прозвучавший в голове голос показался немного взволнованным.
Всё верно — слишком рано для звонка. Интересно, где она сейчас — в «Руне»? Должно быть. И, скорее всего, на занятиях, а значит, эхо чужих мыслей могло вовсе не почудиться. Надо бы покороче...
— Заморочки на работе, — я постарался ответить как можно спокойней. — Даже не знаю, когда сегодня получится вырваться. Не теряй.
— Ты пил? — Да уж, не стоило и надеяться провести ясновидящую. Дурацкая была затея...
— Это следствие, а не причина. — Я решил пока ничего не объяснять. — Извини, надо бежать. Целую.
В голове вновь заворочалась боль, и связь оборвалась ещё раньше, чем я убрал ладонь с аппарата. На небольшом экране высветилась сумма, подлежащая списанию с лицевого счёта, но деньги сейчас волновали меня меньше всего. Слишком уж паршиво себя чувствую. Да и сердце не на месте...