Алехандро осмелился поднять деревянную крышку своего подземного убежища лишь после того, как все смолкло и долгое время стояла тишина. Выбравшись на свет, он тут же удостоверился, что бедняге на столе ничем не поможешь. Несчастный теперь скорее походил на ствол дерева, чем на человека. Рука, которую Карл Наваррский так умело отсек, валялась в пыли под столом и уже начала привлекать к себе мух. Лишенный обеих рук воин побледнел и лежал почти без движения, но удивительным образом все еще дышал.
«Даже когда всякая надежда потеряна, мы продолжаем цепляться за ее иллюзию, — с грустью подумал Алехандро. — Какой ужас сейчас владеет им?»
Он стоял над изувеченным солдатом, который, возможно, проявил выдающуюся доблесть, раз сумел пережить то, что, по словам Гильома, было жесточайшим сражением.
«Бог даст, мне не придется испытать подобное».
Он — в который раз — отложил в сторону клятву Гиппократа и вытащил из сапога нож, давным-давно в Испании подаренный отцом.
— Я замолвлю за тебя словечко перед твоим богом, — прошептал он и нанес быстрый удар в сердце несчастного.
Жизнь покинула тело еще до того, как Алехандро вытер нож и сунул его за голенище сапога.
— А теперь в Париж, — громко произнес он, и звук собственного голоса удивил его.
Если Бог будет милостив и Гильом Каль окажется человеком слова, Алехандро найдет Кэт в Париже, в городе, где они часто бывали в пору ее детства. Он достал из подвала сумку и положил ее на пол. В ней находилось его богатство: золото семьи, золото, полученное от Папы, и золото, которым наградил его король Эдуард; за десять лет, пока они с Кэт находились в бегах, он практически к нему не прикасался. Этого золота хватило бы, чтобы покрыть все улицы Парижа изящными, прекрасно сотканными женскими сорочками — если только их наберется в достаточном количестве. Он положил в сумку немного еды, в последний раз оглянулся вокруг и увидел, что тяжелая рукописная книга все еще лежит около камина.
Не стоит оставлять ее здесь, как он поступил с другой книгой, убегая из Англии. Нельзя, чтобы описанные тут секреты попали не в те руки.
Когда Кэт сообщила, что местом встречи будет Париж, Гильом удивился, но не огорчился.
— Почему именно там? — спросил он. — Насколько я понял, вы и ваш отец в бегах, как и я. Мне Париж представляется опасным местом.
— Так оно и есть. Однако в наши времена нельзя быть уверенным, что любое другое место встречи вообще уцелеет. Сколько сожженных деревень и разрушенных замков разбросано по всей стране? Множество. Может то же самое случиться с Парижем? Никогда. Он всегда будет стоять. И я всегда смогу найти дорогу туда. Все дороги ведут в Париж, говорит père.