Филипп Дэнсон встал с земли и поднял руки. Его пистолет валялся в нескольких метрах от него.
– Наденьте на него наручники, – сказал офицер полицейскому, стоящему рядом с ним. – И на женщину тоже, – добавил он, когда один из полицейских поднял Клару Дэвис с земли.
Через несколько секунд Филипп Дэнсон, Клара Дэвис и Митч стояли около полицейской машины и их обыскивали, прежде чем отвезти в участок.
– Вы имеете право не отвечать на вопросы! Все, что вы скажете, может быть использовано против вас. У вас есть право на адвоката. Если у вас нет средств нанять адвоката, по вашему желанию может быть назначен государственный защитник, прежде чем вам будут заданы вопросы…
– Все, что я хочу сказать, я скажу прямо сейчас, – заявил Филипп Дэнсон. – Я не жалею о том, что сделал. Все это слышали?
Клара Дэвис молчала.
Регина подбежала к родителям и Николасу в ту самую минуту, когда наручники защелкнулись на запястьях Филиппа Дэнсона, и они вчетвером обнялись, смеясь и плача одновременно.
Джессика стояла в стороне, грустно глядя, как полицейский уводит Митча к патрульной машине.
– О, я не могу этого вынести, – сказала она одному из офицеров, – арестовать Митча несправедливо, ведь он спас мою жизнь. Возможно, именно он спас всех нас.
– Сейчас мы должны забрать его в участок, – вежливо сказал офицер, – но, если Митч невиновен, ему ничего не грозит.
– Просто не верится, – сказал Николас, подходя к Элизабет, – нам и вправду удалось выбраться из этого положения! Мы сделали это!
В следующую секунду Николас схватил ее и принялся танцевать.
Но Элизабет все еще не могла ликовать. Перед тем как Николас обнял ее, она стала очевидцем одной из самых трогательных сцен в своей жизни.
Регина с глазами, полными слез, оставила родителей, повернулась к Брюсу и положила руки ему на плечи. И они обнялись с тем, чтобы никогда больше не расставаться, сколько бы они ни прожили.
Уже стемнело, когда джип и «фиат» подъехали по длинной аллее к особняку Морроу.
После долгих споров сестры решили, что пришло время во всем признаться родителям. Именно Элизабет пришлось взять на себя ответственный разговор. Она позвонила родителям из полицейского участка, рассказала обо всем случившемся и стала успокаивать, когда они поняли, какой опасности подвергались их дочери. Когда они успокоились, Элизабет попросила их разрешения поехать вместе с семейством Морроу на праздничный ужин, прежде чем вернуться домой. Все согласились, что будет гораздо лучше заехать в пиццерию «Гвидо» и взять с собой несколько пицц, вместо того чтобы ехать в ресторан.