— За что? Я ни в чем не виноват.
После этого он долго смотрел на меня необъяснимо протрезвевшими глазами.
— Ладно, — сказал он наконец. — Хочешь — езжай. Дело твое.
Весь день я находился под впечатлением этой встречи. Она словно встряхнула мою память. Меня преследовали картины детства, и я терзался виной перед мамой. По в чем была эта вина? Я так погрузился в свои мысли, что забыл о категорическом приказе: если встречусь с кем-нибудь знакомым, немедленно сообщать об этом мистеру Глену.
Начинало темнеть, ехать в Мюнхен было бессмысленно. Я пошел на бензозаправочную станцию и позвонил капитану Долинчу. Сказал ему, что мне срочно нужно встретиться с мистером Гленом.
— А вы, кстати, нужны мне, — сказал он сухо. — Я сейчас свяжусь с Гленом, Позвоните через десять минут.
Когда я позвонил второй раз, он сказал:
— Вам приказано быть у меня завтра, в десять тридцать утра.
В назначенный срок я приехал к капитану Долинчу.
— Очевидно, мистер Глен задержался в дороге, утром был туман. Вы непонятно упрямы, мистер Коробцов, — без паузы продолжал капитан Долинч. — Прошлый раз мы с вами так ясно все обсудили, а вы снова за свое — полезли к перемещенным с разговорами о возвращении домой.
— Я сообщил это только одному человеку.
— А я и не говорю, что вы ораторствовали на митинге, — насмешливо заметил капитан Долинч.
— Этому человеку я считал возможным сказать…
— Вы знали, что он — мой агент? — спросил капитан Долинч.
— Какой агент?… Нет… Я не знал… Он был другом моей мамы… еще в Ростове…
— О! Мой агент, оказывается, скромный человек, — воскликнул капитан Долинч. — Мне он не сообщил о таком любопытном знакомстве. Впрочем, это понятно — неудобно уточнять, что доносишь на хорошего и давнего знакомого. Но поймите, мистер Коробцов, агентами являются не только ваши знакомые. А мы с вами, черт возьми, договорились прошлый раз…
Я молчал, до глубины души потрясенный предательским поступком Романа Петровича. Точно угадывая мои мысли, капитан Долинч спросил:
— Может, вас интересует, почему он поспешил с доносом? Все очень просто, мистер Коробцов. За каждое такое необычайное, важное сообщение он получает наличными сто марок. Не считая моего доверия к нему, как к самому надежному агенту.
В кабинет вошел мистер Глеи.
— Что случилось, Юри? — спросил он, забыв даже поздороваться.
Я молчал.
— Среди перемещенных обнаружился его землячок из Ростова. Друг его мамы, — насмешливо сказал капитан Долинч.
— Кто это? — спросил мистер Глен.
И снова вместо меня ответил капитан Долинч:
— Мой самый надежный агент и к тому же староста пяти бараков. Мистер Коробцов доверительно сообщил ему о своем желании вернуться в Россию, а тот немедленно донес об этом мне.