Серебристый диск разведчика мягко упал на землю и исчез среди бурой листвы. Экран вспыхнул и погас. Запись закончилась, а вместе с ней истончился кошмарный сон…
* * *
Иван смутно помнил руки Флоры, обнимавшие его, пытавшиеся унять дрожь, снять губительное напряжение рассудка, помнил ее глаза, полные непонимания и тревоги, понимал: находясь рядом, отдавая своему вчерашнему спасителю жизненные силы, теперь уже она спасала ему если не жизнь, то разум.
…Когда он пришел в себя, Флоры рядом не оказалось.
Видения – неполные, обрывочные, не желающие складываться в логичную информационную картину, продолжали стыть осколками чужих воспоминаний.
Он с трудом встал, пошатываясь, дошел до двери ванной комнаты, открыл воду в душевой кабине.
Прохлада упругих, массажирующих тело струй воды принесла облегчение.
Потеряв ощущение времени, Таманцев не знал, какой сейчас день или час. Да и не важно… Главное, что жив, сохранил рассудок, но Флора… Где она?
Блуждать по незнакомому дому в поисках? Нет, не годится…
Коммуникатор. Он вспомнил о приборе мобильной связи, лежащем на столе.
Накинув халат, Иван вернулся в комнату, чувствуя, как понемногу проходит дурнота, возвращаются силы. Коммуникатор действительно лежал на столе подле кровати, но воспользоваться им Иван не успел: открылась дверь, и вошла Флора, следом за ней показался андроид с подносом в руках.
Увидев, что Иван уже встал и даже принял душ, она едва не бросилась к нему, но что-то удержало ее от порывистых проявлений чувств.
Несмотря на смутную память о событиях ночи, едва не стоивших ему рассудка, Таманцев вдруг почувствовал, что растерялся. Возникла неловкая пауза, но он преодолел внезапную несвойственную ему нерешительность, сделал шаг к своей спасительнице, взял Флору за руки, взглянул в ее бездонные, тревожные глаза и тихо произнес:
– Спасибо, милая…
Последнее слово обдало Флору жаром, словно горячая волна окатила ее с ног до головы, почему-то заставило обоих смутиться, отвести взгляд, но ситуацию спас андроид, вежливо вклинившийся между ними, стремящийся во что бы то ни стало поставить поднос с фруктами и напитками на низкий столик, подле которого располагались два кресла.
– Извините, позвольте мне пройти… – Он быстро расставил бокалы, затем, завершив нехитрую сервировку, отступил на шаг, повернулся к Шодан и спросил: – Я могу быть свободен?
– Да, ступай. – Флора присела на краешек кресла. – Не забудь подать машину к девяти часам вечера.
– Будет исполнено. – Бытовой сервомеханизм удалился, неслышно прикрыв за собой двери.
– Ты уезжаешь? – спросил Иван, также сев в кресло.