– Не знаю, Гарри, – произнесла она и протянула нож на ладони. – Я, правда, не знаю.
Не обращая внимания на ее вытянутую руку, он отрезал:
– Уже поздно. Думаю, вам пора возвращаться в ваш особняк.
Она положила нож на стол.
– Если это не подарок отца, откуда он у вас?
Она все время задавала вопросы, на которые он не хотел – не мог – ответить. Ради себя, ради нее. Но она настойчиво продолжала их задавать. Зачем она играет с ним в эти игры?
Он молча подал ей плащ. Она посмотрела ему в глаза и повернулась спиной, чтобы он мог накинуть плащ ей на плечи. Он снова, как тогда, почувствовал ее аромат и закрыл глаза, будто от страшной боли.
– Вы не поцелуете меня? – прошептала она, не поворачиваясь.
Он отдернул руки.
– Нет.
Он прошел вперед и распахнул перед ней дверь. Ему необходимо было чем-то занять руки, чтобы не потерять самообладание и не обнять ее, не прижать к себе и не целовать до самого утра.
Он только взглянул в ее глаза – голубые озера. В них можно утонуть безо всякого сожаления.
– Даже если мне очень хочется, чтобы вы это сделали?
– Даже если так.
– Очень хорошо. – Она прошла мимо него и исчезла и темноте дверного проема. – Спокойной ночи, Гарри.
– Спокойной ночи, госпожа.
Он захлопнул дверь и прижался к ней, жадно вдыхая шлейф ее духов.
Потом резко выпрямился и отошел. Всю жизнь он проклинал этот порядок, который позволяет людям глупым и ничтожным смотреть на него как на мелкую сошку. Но теперь это не имело никакого значения.
И он уже не проклинал судьбу.
– Как ты считаешь, Тигли, зачем джентльмену нужно целовать даму? – спросила Джордж свою служанку, поправляя на шее косынку из газовой ткани.
Сегодня она надела платье лимонного цвета, расшитое бирюзовыми и красными птицами. Красные кружева украшали квадратный вырез и рукава, спадая волнами от локтей к запястью. Все это выглядело поистине изысканно, и Джордж себе нравилась.
– Есть только одна причина, почему мужчина целует женщину, госпожа. – Ответ Тигли прозвучал немного невнятно. Она держала во рту шпильки, потому что как раз в это время делала леди Джорджине прическу. – Он хочет затащить ее в постель.
– Всегда? – Джордж поморщилась собственному отражению. – То есть он не может поцеловать женщину, чтобы показать ей свое дружеское расположение, например?
Служанка только фыркнула и приладила очередную шпильку.
– Это навряд ли. Если только кувыркание в постели он не рассматривает как проявление дружеских чувств. Помяните мое слово, госпожа: мужчины только и думают о том, как бы побыстрее оказаться с женщиной в постели. Ну и еще, – продолжила Тигли, отступая назад, чтобы полюбоваться своим творением, – о картах, лошадях и тому подобной ерунде.