Поглощая столь умело приготовленный завтрак (я-то обычно просто достаю из холодильника йогурт и заливаю кипятком пакетик с чаем), я не сдержалась и сказала:
— Слушай, становись мне родной матерью! Можешь даже жить у меня.
— Ага, сейчас! — рассмеялась Дени. — Вот только домой съезжу и вещи привезу. Лучше ешь, а то питаешься, небось, одними йогуртами!
— Нет, ну не только, — поспешила возразить я. — Просто я не слишком-то люблю готовить.
— Парень тебе нужен.
— Думаешь, тогда я стану хорошим поваром? — усмехнулась я.
— Нет, — с притворной обреченностью вздохнула Дени. — Даже самому распрекрасному принцу тебя на это не подвигнуть.
— Вот о том и речь, — подтвердила я.
— Но все-таки, — голос Дени стал серьезен, — почему бы тебе не завести кого-нибудь? Я знаю тебя четыре года, и все это время ты одна. Так нельзя.
Да уж, усмехнулась я про себя, сама она за это время сменила уже как минимум пятерых ухажеров. В слух же я сказала:
— Почему? Мне просто никто не нужен, моя теперешняя жизнь меня полностью устраивает.
— Но неужели тебе не хочется, чтобы кто-то тебя любил, заботился и все такое…
Я хотела было ответить нет, но подумав, сказала:
— Возможно, ты и права. Бывают минуты, когда мне действительно хочется этого, но тогда мне придется многим поступиться, многим пожертвовать, а к этому я не готова.
— А если найдется тот, кто полюбит тебя такой, какая ты есть, примет все грани твоей личности? — спросила Дени, делая глоток кофе.
— Вряд ли, — покачала я головой, и сразу подумала, что как ни крути, а я все же оборотень, и мало кто от этого будет в восторге. Зоофилы не в счет.
— Что-то больно мрачно. Это неспроста.
Как часто бывало, она просто констатировала факт. Мне вовсе не требовалось отвечать. Она никогда не расспрашивала меня о моем прошлом, также как и я не лезла в ее. Но сегодня меня словно прорвало. Я сказала:
— Да, наверное. Подожди минуту, я сейчас тебе кое-что покажу.
С этими словами я вернулась в спальню, где достала из дебрей шкафа один давно забытый снимок. Положив его туда четыре года назад, я еще ни разу не доставала его. А сегодня вот что-то подвигло. Вернувшись на кухню, я вручила его Дени со словами:
— Вот такой я была четыре с половиной года назад.
На снимке у меня были длинные распущенные волосы, я смеялась и обнимала улыбающегося парня с короткими и прямыми каштановыми волосами.
Дени рассматривала фотографию и пару раз украдкой бросала на меня взгляд. Я ее понимала, уж слишком оригинал отличался от снимка… Наконец она, с не свойственной ей робостью, спросила:
— Это твой парень?