– Пошли, – сказал предводитель, румяный и курносый. – Если встретим гоняк, то вы, парни, показывайте, что лыка не вяжете. А уж мы поможем… Помнем маленько, но поможем.
Олен оказался между двумя стражниками, еще двое зашагали по сторонам от Харальда. Они успели выйти из Лагеря Ветеранов, когда впереди показались огоньки факелов, донесся негромкий лязг.
– Начали, – скомандовал предводитель, и Олен почувствовал, как крепкие руки схватили его за плечи.
Сам опустил голову, заставил ноги подгибаться и сделал походку вихляющейся, точно у перебравшего хирдера. С удивлением услышал, как Харальд затянул непонятно в каком мире услышанную песню:
Ой, мороз-мороз, не морозь меняаааа!
Не морозь меняаааа, маегооо коняаааа!
Моего коняааа белогривооогооо!
У меняааа женаааа, ой, ревнивааая!
Свет множества факелов резанул глаза, лязг разбился на десятки клацающих щелчков.
– Стой! Куда идете? – спросил кто-то властным голосом.
– Двоих забулдыг из таверны «У желтого ужа» тащим, – сообщил предводитель. – Мало того что набрались, так еще и в драку полезли. Ведем их к Суду Императорской Скамьи, чтобы всыпать плетей и отпустить.
Расчет был верный – кому есть дело до парочки оборванных, воняющих вином гуляк? Только безумно подозрительный патрульный представит, что это бунтовщики, которых ищут по всему городу.
Олен обвис в руках конвоиров, будто совсем лишился сил – не дай боги, разглядят его лицо…
– А дай-ка, мы на них посмотрим, – проговорил тот же властный голос.
– Меня… ик… сейчас вырвет, – сказал Харальд и принялся икать все громче и громче. – Ик…. Ик-кк…
Рендалл готов был поклясться, что его спутник и вправду готов извергнуть содержимое желудка.
– А ну, не балуй! – рявкнул один из стражников, послышался звук удара.
– Ладно, не колоти его, а то стошнит прямо тут… – На обладателя властного голоса трюк Харальда тоже произвел впечатление. – Отведите их, а потом возвращайтесь на улицы, искать тех колдунов. Вы знаете о них?
– Конечно, мессен, – отозвался предводитель. – Смотрим во все глаза.
– Вот и хорошо. Пошли! За мной!
Олена оттащили чуть в сторону, краем глаза он увидел, как мимо протопали ноги в сапогах из толстой грубой кожи, какие носят дружинники. Свет факелов померк, топот начал удаляться.
– Уф, пронесло, слава Синей Луне, – сказал предводитель. – Здорово вы подыграли. Идем, немного осталось…
И они пошли дальше через ночной Терсалим, темный и тихий.
Весна на Солнечном острове – сезон ливней.
Каждый день сизые тучи обрушивают на джунгли и болота настоящие потоки воды. Реки раздуваются, растекаются широко-широко, затопляя обширные низменности, и деревья утопают «по пояс». С ветвей низвергаются небольшие водопады. Обитатели приморских селений и затерянных в чащобе деревень стараются пореже выбираться из жилищ.