— Этот ублюдок Нокс убил Розанну. Но ее смерть смогла очистить меня… Хорошо, что душа Андрея пришла в себя, иначе нам пришлось бы убить его, чтобы изгнать Нокса.
Иде вдруг показалось, что Дэн позвал ее по имени. Она оглянулась… Но не увидела его. И тут она все вспомнила и пришла в себя. Она встала и с мольбой посмотрела в глаза Татьяне Валентиновне и Аркаше.
— Дэн… Спасите его! — прошептала она. — Он где-то в Ведьмином ущелье!
— Но… — растерялась Татьяна Валентиновна. — С чего ты взяла?..
Лицо Иды заледенело, слезы высохли, голос стал холодным и презрительным.
— А, ну да… Забыла… Я же тварь… Я же тоже охочусь за его душой! Ну тогда… Посмотрим, кто быстрее до него доберется!? — Ида повернулась и бросилась бежать прочь.
— Она сказала — тоже? — удивилась Татьяна Валентиновна.
— Ведьмино ущелье… Это рядом с Русалочьим озером? — вспомнила Алена.
Ида бежала без остановки. Но никак не могла устать. Как Ида не ускорялась, она дышала ровно и спокойно. Там, где светили фонари, ей было нестерпимо светло, а самые темные закоулки, она видела, словно на улице был солнечный день. Все ее раны зажили — и прежние, и новые… Но потом на нее вновь накатила сцена убийства, она споткнулась и кувырком полетела на слишком твердый асфальт. Она ободралась, встала, но ей не было больно… Ссадины тут же затянулись, не оставляя на коже и следа…
Как все глупо получилось… И еще этот уродский артефакт, что болтается у нее на шее…
Ида добралась до гостиницы, и вошла в холл. Грязная, в рваной, заляпанной кровью пижаме, босиком, она представляла то еще зрелище.
— Эй, девушка! — окликнула ее новая администраторша. — В таком виде сюда нельзя.
— Но я здесь живу, — растеряно заметила Ида. Если отсюда выгонят, то куда ей тогда идти?!
— Живете? Тогда покажите вашу карту гостя… — раздраженно попросила администратор.
Ида вздохнула и попыталась спокойно объяснить:
— Карточка осталась с моей одеждой в больнице…
— В больнице? — скептически переспросила администратор. Ее красноречивый взгляд говорил о том, что она ей ни капли не верит. — Если больница, то не психушка ли?
Оскорбление и презрение словно адреналин обожгли Иду с ног до головы холодом. Она почувствовала странную свободу. Свободу от морали, которая диктовала ей быть вежливой к женщине. Уважать ее, ценить ее. Она отнеслась к ней так же, как и женщина к ней. Похоже чувство она испытала, когда те трое убийц пришли за ней.
Так вот что значит, когда за душой нет бога… Это — отсутствие любви в душе, — подумала Ида со вздохом. — Я не могу сохранить ее, когда меня убивают… Когда оскорбляют… Так вот почему я — тварь… Я такая слабачка! Я ничем не лучше этой женщины…