— Как это? — не понял Дэн. — Разве возможно править миром?
— Это делается очень просто. Кто-то из твоих родителей, может быть, даже оба… Заключили с ним договор на твою душу. Ради силы, успеха и мощи. Так что твой папашка завоевывает мир, чтобы отдать его демону. Только он об этом еще не знает…
Но разве так можно? Разве моя душа не принадлежит мне? — думал Дэн. — И кто меня отдал? Мама? Тогда понятно, почему она так всегда ко мне относилась… Но ведь именно отец обладает реальной властью…
— Вижу, растерялся немного… Не каждый день узнаешь, что тебя предают самые близкие… Знаешь, когда тебе было лет семь-восемь произошло что-то важное, что тебя заставили забыть. Может быть, именно это?
Дэн думал, Мезул не торопился. Он ожидал чего угодно — гнева, злости, ярости… Но Дэн лишь с печальной тоской смотрел на лес за верандой. Парень просто смирился со своей судьбой. Судьбой жертвы…
Мезул оскалился. Нет, он не будет помогать другому захватить этот мир! Его глаза вспыхнули красным, но голос остался ровным и спокойным:
— Теперь вернемся к Иде и разгрому города. Хранители бессильны. Все что они могут — лишь сдерживать разрушения и помогать попавшим в беду… Ида бесполезна, потому что свихнулась… Великолепная трагедия… Только — увы! — режиссура не моя. Вот для чего я тебя вытащил. Чтобы испортить всем им музыку!
Дэн вскинул на него глаза.
— Разозлить тебя я не смог, ты слишком уж добродушен. Но и выдернуть из отчаянья, тоже не смог… Чего ты хочешь, парень?
— Жить, — тут же ответил Дэн.
— Но не похоже на то… Город разрушается, а у тебя даже идеи не возникнет, что его надо спасти. Что это ты должен сделать!
— А что я могу сделать? — чуть не заорал Дэн. Столько боли и отчаянья было в его голосе, что Мезул усмехнулся.
— Но вот в этом-то я могу тебе помочь… И поломать игру им всем!
Отчего-то Дэну стало как никогда страшно.
— Мы никак не можем понять, куда она направляется… — заметила бабка со вздохом. — Одно хорошо, что она решила идти по улицам… Так, что все дома пока на месте…
— Ну где этот прохвост? — начал было Влад.
— Нечего меня оскорблять… Я уже здесь, — в летнее кафе, превращенное во временный штаб, вошел Мезул собственной персоной, толкая впереди себя Дэна. Тот был как сомнамбула, словно в полусне. — Я его привел!
— Что вы с ним сделали?! — забулдыга посадил Дэна на стул, и взмахом руки освободил от наручников. Дэн слышал и видел людей, но сейчас он не в силах был думать. Он просто пытался собрать себя по кускам. А вокруг кружились бессмысленные звуки:
— Бедняга… Он проклят…
— Понятно, почему Ида нацелилась на него.