…Проснувшись, он несколько минут лежал неподвижно, прислушиваясь к разбудившему его шороху.
Возле сеновала кто-то стоял, касаясь плечом стены, и лоза шуршала.
Вдруг человек проговорил:
— Наконец-то!
Это был Цигальков. Кто-то подходил к нему. И прежде, чем подошедший произнес первое слово, Алексей каким-то шестым чувством угадал Галину.
— Извините, что заставила ждать, — сказала она, слегка придыхая от быстрой ходьбы. — Пойдемте туда, нас увидят…
“Эге, — подумал Алексей, — вот тебе и “непорочная пасхальная голубица”!
Он слышал, как они обошли сеновал. Чуть приглушенные голоса их послышались со стороны степи.
— Оставьте, Афанасий Петрович! — с досадой произнесла Галина. — Стойте, где стоите, и не прикасайтесь ко мне! Времени очень мало, а я должна сказать вам нечто очень важное.
И Алексей подумал: “Дело-то совсем не так просто”.
Есаул, по-видимому, не внял требованию Галины, потому что она вдруг крикнула:
— Стойте там, вам говорят!.. — В голосе ее задрожали злые слезы. — Все на один манер! Страшные годы, растоптаны все святыни, несчастная наша родина в крови, в муках, а вы…
— О господи! — вздохнул Цигальков. — Опять этот высокий штиль! Неужели вы не понимаете, что я?.. Ну, ладно, ладно, не буду!.. Что вы хотели сказать?
— Во-первых, Шаворский был очень обрадован тем, что мы с вами нашли общий язык. Во-вторых, он велел передать, что здесь, в районе Днестра, он теперь делает ставку совсем не на Нечипоренко.
— Вот как! На кого же? Неужели на Гуляй-Беду?
— На вас!
Цигальков издал губами звук, похожий на звук откупориваемой бутылки.
— Вы уверены?
— Я передаю его слова.
— Так, так. А с чего бы это?
Неужели не ясно? Нечипоренко — обыкновенный украинский самостийник, а вы казачий офицер, и трудно предположить, что вас тоже волнует идея самостийности Украины.
— Я действительна за неделимую Россию.
— Ну, вот! А Шаворский хочет, чтобы во главе украинского националистического движения стояли кадровые русские офицеры.
— По-нят-но… — протянул Цигальков. — Что же я должен делать?
— Прежде всего снабдить нас информацией. Нечипоренко скрытничает, обещает рассказать все Шаворскому при встрече. Но где гарантия, что он не передумает?
— Верно… А как Шаворский думает заменить его мною?
Ответ Галины Алексей едва расслышал:
— Нечипоренко собирается в Одессу. Возможно, его вызывают как раз для этой цели…
На мгновение Алексей растерялся. Насколько он знал, Шаворский вовсе не собирался “убирать” атамана. Но, видимо, он знал не все. Галина говорила правду: заставить самостийников плясать под свою дудку было заветной мечтой Шаворского. Слова этой девицы проливали свет на истинные планы одесского заговорщика. Старый интриган действовал сразу в двух направлениях: Алексею он велел договориться с Нечипоренко о встрече, а Галине тем временем поручил вести подкоп под атамана, чтобы в подходящий момент прибрать к рукам его банду. Ну, лиса-а!..