Как менялись обстоятельства
Некто, по имени Григорий Павлович Рахуба, прибыл в Одессу морем. Высадили его в районе четырнадцатой станции Большого Фонтана, и день он отсиживался в колючих зарослях на берегу. Ночью Рахуба пробрался в город на явочную квартиру. Хозяин явки, по профессии наборщик, Валерьян Золотаренко скрывал его у себя весь следующий день, а в сумерки повел на новую явку.
И вот по дороге с ним приключилась неприятность, грозившая в те годы каждому, кто осмеливался совершать ночные прогулки по Одессе.
На темной улочке, возле Греческого базара, куда по заранее намеченному плану Золотаренко привел Рахубу, их окружили какие-то люди. Один из этих людей, в надвинутой до бровей кепке, осветил их фонариком.
— Кто такие? — спросил он удивленно. — Куда вы собрались, уважаемые? Что вам дома не сидится?
Он вел себя, как блатной, этот человек.
Золотаренко оттер Рахубу плечом.
— Добрые граждане! — сказал он проникновенно. — Отпустите с миром, доктора веду к жинке, помирает совсем.
— Доктора?..
Светя фонариком, человек в кепке оглядел прочные сапоги Рахубы, его синюю куртку военного покроя, в отворотах которой виднелась мятая украинская рубаха, и широкие, слегка обвислые плечи.
— Что ты мне вкручиваешь? — проговорил он. — Какой же это доктор! Или я докторов не видел?
— Я действительно врач, — сказал Рахуба, — недавно из армии.
— Ой ли! — Человек в кепке недоверчиво покачал головой. — А что у вас в карманах, гражданин доктор? Может быть, что-нибудь стоящее? Так лучше отдайте мне, а то вас непременно ограбят: Одесса — это такой город!
— Есть немного денег, — сказал Рахуба. — Возьмите, если надо.
Он достал из карманов несколько бумажек. Не взглянув на деньги, человек в кепке шагнул ближе и вдруг привычным движением провел ладонями по груди Рахубы.
— А это что такое? — спросил он, нащупав что-то плотное под сукном куртки.
— Пусти, это инструмент, — ответил Рахуба.
— А ну покажь! — потребовал тот.
И тогда, резко стряхнув с себя его руки, Рахуба бросился а сторону. Дальнейшее происходило быстро и в полном молчании. Кто-то успел подставить Рахубе ногу, он растянулся на земле, а когда вскочил, на него накинулись сразу трое.
Рахуба отбивался отчаянно. Это был недюжинно сильный человек, и драться он умел. В темноте слышались хриплое и прерывистое дыхание, тупые шлепки ударов.
В самый разгар потасовки кто-то крикнул:
— Облава!
И вслед за тем на соседней улице пронзительно затрещал милицейский свисток.
В одно мгновение улица опустела: нападающие будто испарились.
Золотаренко подскочил к Рахубе.