— О ком? — наивно переспросил Фокин.
— Не о заднице же! — повысил голос Журавлев. — О версии, конечно! Если ты рассчитываешь отсидеться за спинами собровцев, которые на юге нашу работу делают, то не выйдет, пахать будешь, как негр на плантации, до тех пор, пока не станешь таким, как Полынцев.
— В смысле, участковым? — робко уточнил Олег.
— В смысле, стройным, хотя первое тоже не исключается, — Журавлев поднялся из-за стола и принялся нервно расхаживать по кабинету. — Ты еще ровным счетом ничего не узнал, а уже объединил директора с чеченцем. Не спорю, может так оно и есть, только почему я должен выслушивать твои домыслы, а не сопоставлять реальные факты. Как ты можешь говорить о какой-то связи, если даже информацию не успел проверить. Что это была за сделка, с кем, когда, почему? Сидишь тут, гадаешь, как бабка на кофейной гуще — опер, называется. Нет, дружок, так дело не пойдет. Работать и еще раз работать, а потом уж строить умозаключения. Все, говорить больше не о чем — вперед, искать и раскрывать.
— Разрешите войти? — в дверях появилось зеленое лицо Тимохина.
— Что закончил заседание? — уточнил Журавлев.
— Да вроде как, — неуверенно ответил страдалец.
— Ну и мы, вроде как.
* * *
Кабинет Фокина гудел и содрогался от шума. Казалось, дверь из последних сил сдерживала поток оскорблений и ругательств, наполнивший помещение до отказа. Если бы кому-то взбрело в голову разложить непечатные слова по цифрам, где единичка означала бы самое мягкое выражение, а девятка, самое грубое, то диалог получился бы примерно таким:
— Я водку в графин наливал, 1-2-3, чтобы ее на подоконник поставить! — отрывисто вскрикивал Тимохин, вытягивая шею, будто лающий на цепи доберман. — Потому что бутылку на виду держать нельзя! А ты оказался самой настоящей 4-5-6!
— Сам ты, 4-5-6! — басовито отбрехивался Фокин, которого с одинаковым успехом можно было сравнить и с грузным с ньюфаундлендом, и с флегматичным сенбернаром. — Я перед бабой из-за тебя как последняя 9 опростоволосился…
Диспут мог бы продолжаться еще долго, но ослабевший желудок Тимохина не выдержал эмоциональных перегрузок и призвал хозяина отлучиться по нужде.
— Ну, вы даете! — изумился Полынцев, все это время тихо сидевший в углу и наблюдавший за происходящим со стороны (двое дерутся — третий не мешай), — подлянки друг другу строите, как мы в армии.
— Это ты про водку что ли? — уточнил Фокин.
— Да нет, про уровень, — пробурчал Андрей и пересел поближе к столу. — Давай-ка, лучше определимся с делами, пока у вас затишье в боях. Мне вдова Берцова, кстати, про этого Батюшкина тоже кое-что интересное поведала. Скользким он мужичком оказался, беспардонным. Представляешь, клинья к ней прямо на поминках подбивать начал, еще тело, как говорится, остыть не успело. Думаю, ты правильно сказал на совещании, что такой мог легко пойти на убийство, не сам, конечно, через чеченца. Будем брать быка за бока?