Нас повели дальше.
- Стой! - прозвучало через несколько метров.
Мы опять остановились. Опять зажглись фары. И тут мы увидели такое...
Хлюст лежал на маленьком зеленом островке среди черной свежевспаханной земли, подогнув колени почти к подбородку. Вообще его поза в профиль напоминала бегуна на старте. Только он никуда не сумел убежать. Так и остался на боку, на этой травке. Руки его были связаны за спиной. Глаза неестественно выпучены, рот застыл в диком вопле, который, казалось, до сих пор резал уши. Штаны спущены почти до пяток, ноги все в синих рубцах. А сзади у него торчал металлический прут арматуры, витой и ребристый. Рядом валялся большущий молоток на короткой ручке, видимо, с его помощью забивали этот железный прут в податливую и беззащитную человеческую плоть. Я представил ту дикую муку, которую испытывал Хлюст, и страшное предчувствие окатило меня дурнотой, словно я попал в нокдаун.
Я вытер рукавом крупный пот, выступавший на лбу, несколько раз судорожно зевнул. К моему плечу прислонился Алик, готовый упасть в обморок. Я поддержал его, потормошив за локоть.
- Ну что, как вы находите своего приятеля? Нравится? - насмешливо и злорадно спросил Обух.
- Кто следующий на прием? Снимайте штаны, проведем осмотр по полной программе, - подхватил Шило.
Мы оба подавлено молчали.
- Значит, соколики, не знаете ничего про денежки, так? Или сказать не хотите? - спросил Шило.
- Было бы что сказать - сказали бы, - ответил Алик.
Он чуть не плакал, так его потрясло увиденное. Да и меня тоже, если честно. Я уже приготовился к худшему, пока нас везли сюда, но увиденное превзошло все мои самые страшные ожидания, страшнее вряд ли когда будет.
- Ладно, - после длинной паузы проронил Обух. - Валите отсюдова. Нам со всеми воевать не с руки. И уматывайте в свои столицы, да передайте там Кресту, что мы забрали ваш товар взамен денег общака. Хлюст - человек Креста, вот пускай и спишет на его издержки.
- Дай лучше я их шильцем малость поковыряю, - кровожадно захихикал Шило.
- Да когда ты уже кровушки напьешься? - сердито остановил
его Обух. - В наши-то годы бегать по лесам негоже.
- А мне один хрен, - зло ответил Шило. - Всех ненавижу"!
- Ну и будут тебя травить, как волка.
- А я буду их резать, как волк овцу режет.
- Да нарезались уже.
- А ты что вдруг, жалеть начал?
- Жалость моя знаешь где осталась? Во рву под Краснодаром, когда мы с тобой в первый раз своих расстреливали. Мне этих соколиков "замочить" - как и тебе, раз плюнуть. Только зачем? Лишнее на себя брать негоже. Нам и так на хвосте много таскать придется.