- Я не пью алкогольные напитки.
Он улыбнулся такой улыбкой, от которой ее сердце неимоверно забилось. А его острое обоняние уже обрабатывало эту часть информации о ней.
- Это не алкоголь, а настой из трав от твоей головной боли.
Тревога вновь поднялась в ней. Она, должно быть, сошла с ума, раз пришла сюда. Это было похоже на попытку отдохнуть в одной комнате с диким тигром. Он мог сделать с ней все что захочет. И никто не придет ей на помощь. Если он напоит ее… Она решительно покачала головой.
- Нет, спасибо.
- Рейвен, - его голос был низким, ласковым, гипнотическим. - Подчинись мне.
Она обнаружила, что ее пальцы уже сжались вокруг стакана. Она боролась с командой и ее голову пронзила такая боль, что она вскрикнула.
Михаил стоял рядом с ней, нависая над ней, его рука лежала поверх ее, обхватившей хрупкий стакан.
- Почему ты бросаешь мне вызов в таких обыкновенных делах?
Ее горло болело от слез.
- А почему ты заставляешь меня?
Его рука нашла ее горло, обвиваясь вокруг него и поднимая ее подбородок.
- Потому что ты испытываешь боль, а я хочу ее облегчить.
Ее глаза удивленно расширились. Неужели все так просто? Она испытывает боль, и он хочет ее облегчить? Действительно ли он такой заботливый или он испытывает радость, навязывая свою волю?
- Это мой выбор. Потому что свобода воли - это все.
- Я могу видеть боль в твоих глазах, чувствовать ее в твоем теле. Я понимаю, что могу помочь тебе, и разве это не логичнее, чем позволить тебе страдать от боли, чтобы ты смогла что-либо доказать? - Явное замешательство слышалось в его голосе. - Рейвен, если бы я хотел причинить тебе вред, я не стал бы тебя спаивать. Позволь мне помочь тебе. - Его большой палец скользил по ее коже, словно легкое перышко, чувственно, прослеживая пульс на ее шее, изящную линии челюсти, полноту нижней губу.
Она закрыла глаза, позволяя ему приставить стакан к своему рту, опрокидывая горьковато-сладкую смесь в горло. Она чувствовала себя так, словно отдала свою жизнь в его руки. Слишком уж собственническим было его прикосновение.
- Расслабься, малышка, - мягко сказал он. - Расскажи мне о себе. Как так получилось, что ты можешь слышать мои мысли? - Его сильные пальцы нашли ее виски и начали поглаживать в успокаивающем ритме.
- Я всегда могла делать это. Когда я была маленькой, то считала само собой разумеющимся, что все могут так делать. Но это было так ужасно - узнавать сокровенные мысли других людей, их секреты. Я слышала и чувствовала все каждую минуту дня. - Рейвен никогда никому не рассказывала о своей жизни, о своем детстве, и тем более совершенно незнакомому человеку. Хотя Михаил не ощущался как незнакомец. Он ощущался частью ее. Пропавшей частью ее души. Поэтому казалось таким важным рассказать ему все. - Мой отец считал меня каким-то уродцем, порождением демона, и даже моя мать немного боялась меня. Я научилась никогда не дотрагиваться до людей, не находиться в толпе. Мне больше всего нравилось находиться в одиночестве, в глухих местах. Только так я могла остаться в здравом уме.