А он-то еще расстраивался, что попал служить в железнодорожные войска, считал такую службу несерьезной и вовсе не героической. Все бредил о голубом берете десантника и парашютных прыжках, сколько бумаги извел на рапорта о переводе в крылатую пехоту, даже подумать страшно. И что толку? Подумаешь прыжки, тоже мне, с неба об землю и в бой! А как дошло до реального дела, оказалось, что молодцы в тельняшках как-то вовсе даже без надобности. А вот железнодорожники, водители, механики, как воздух нужны далекой африканской стране. Оно и понятно, проклятые колонизаторы, конечно же, не спешили обучить угнетенный народ обращению с современной техникой, им гораздо сподручнее было держать людей в темном невежестве, так легче превратить их в рабов. Но ничего, теперь он сам, другие сержанты и рядовые солдаты из его взвода, даже Димка Волошин это положение поправят. Они не подведут, будут у конголезцев назло эксплуататорам и машины, и железные дороги, и электричество, и газ, и все-все блага цивилизации. Потому что есть на свете такая огромная и могучая страна, как Советский Союз и уж он не бросит в беде тех, кто поднялся на борьбу за свободу против алчных капиталистов.
— Товарищ сержант, может ему нужно побольше сухарей давать? Чтобы они всю жидкость внутри всасывали, глядишь, что-нибудь в животе и удержится, — свесившись с третьего яруса грубо сколоченных нар, посоветовал Витя Васнецов, смешно моргая широко расставленными голубыми глазами.
— Да нет, его к доктору надо. Это же не просто ерунда какая, это самая настоящая болезнь. Ее таблетками лечат, — авторитетно заявил их взводный всезнайка Вадим Литовский.
Сержант неприязненно покосился на умника. Литовский один из всего взвода был настоящий городской житель, причем не просто городской, а коренной москвич из интеллигентной семьи. Сержант неосознанно робел перед этим много знающим эрудированным парнем и хотя даже самому себе никогда в этом не признался бы, но старался себя вести с ним как можно почтительнее, личный раз не ругая и не нагружая тяжелой работой. Правда, особо дружеских чувств к Вадиму он не испытывал и даже порой ловил себя на мысли, что без слишком умного москвича руководить взводом было бы как-то спокойнее. И что его только занесло в железнодорожные войска, этого вундеркинда, служил бы где-нибудь при штабе писарем, так нет же. Может у него с анкетой не все чисто, вон особист, его не как всех один раз на беседу дергал, а целых три, но о таких вещах лучше не знать и лишний раз не думать. Хотя нет, какие там могут быть проблемы с анкетами, если сюда выпустили?