Стэнфорд Куик сидел в кресле, том самом, в котором сидел я, когда пытался сдержать рвоту. Брюки цвета хаки, однотонная рубашка, синий блейзер, в руке стакан с чем-то коричневым и водянистым. Он удобно откинулся на спинку, на лице – веселое выражение, будто он рассказывал смешную историю и запнулся на полуслове. Запнулся потому, что получил пулю в голову. Наверное, это была не такая уж смешная история.
Гостиную осветила вспышка, затем вторая, но вся сцена осталась такой же странной. Такой же кровавой. Еще одна вспышка, и еще одна.
– Может, пройдемся по твоей истории еще разок? – сказал Макдейсс, хватая меня за лацканы пиджака и отвлекая от созерцания забрызганного кровью кресла и трупа Стэнфорда Куика, в то время как фотографы продолжали работать. Полиция снова наводнила дом Чуллы. Снаружи опять развернулся балаган: шумная толпа, репортеры, телевизионные фургоны с направленными вверх спутниковыми антеннами. Удивительно, как убийство может оживить небогатый на новости вечер. – Ты ездил по округе в поисках этого Стэнфорда Куика, – сказал Макдейсс.
– Совершенно верно, – сказал я.
– И у тебя возникла блестящая идея поискать его тут.
– Я подумал, что может существовать связь.
– И вдруг – о чудо! – ты нашел машину, которую тебе описала жена мистера Куика.
– Интересно, что, когда ты рассказываешь историю десятый раз, все детали сходятся, верно, детектив?
– И вот ты входишь прямо в опечатанный дом, который до сих пор считается местом преступления, что вполне в твоем характере.
– Дверь не была опечатана.
– Ты поднялся по лестнице и включил свет во всех комнатах.
– Я боюсь темноты.
– Оставил уйму отпечатков.
– Это мой маленький подарок команде криминалистов. По крайней мере меня не вырвало, потому что я знаю, как они это любят.
– А потом ты нашел его сидящим в этом кресле, в этой же позе и вызвал полицию.
– Вначале налил ему выпивку.
– Не понял?
– По-моему, его мучила жажда.
– И ты ничего не трогал?
– Ни единой вещицы.
Я немножко солгал. Прежде чем вызвать полицию, я предпринял кое-какие поиски, нашел и проверил то, что искал, а потом тщательно обтер эту вещь и вернул на место.
– Не хочешь рассказать о связи между Стэнфордом Куиком из Глэдвайна и Ральфом Чуллой из Тэкони?
– Думаю, что подожду Слокума и Дженну Хатэуэй. Ты же знаешь, как я ненавижу снова и снова рассказывать одну и ту же историю. А вот они и приехали.
Слокум вошел в дом, как капитан на шканцы, его глаза за стеклами очков были насторожены, бежевый плащ драматично распахнут. На улице не было холодно и не шел дождь, что в какой-то степени снижало эффект, тем не менее можно было сразу понять, что место преступления стало привычной частью его среды обитания. Дженна Хатэуэй являла собой совсем иную картину – нерешительно вошла и остановилась сразу, как увидела труп. Она долго смотрела на него, потом резко отвернулась и поднесла руку ко рту. Ее отец часто бывал на месте преступления, а в кругах, расследующих неуплату налогов, мертвецы встречаются не слишком часто.