– Сделай одолжение, – сказал он тогда, – заткнись.
И вот он позвонил мне в офис.
– Мне нужно, чтоб ты кое-кого навестил, а именно одну старую женщину.
– Чего она хочет?
– Понятия не имею, – ответил он.
– Зачем она хочет меня видеть?
– Понятия не имею.
– Знаешь что, папа?
– Просто сделай это для меня, ладно? – Пауза. – В качестве одолжения.
– Одолжения?
– Думаешь, сможешь с этим справиться?
– Конечно, папа, – заверил я.
– Вот и хорошо.
– В качестве одолжения.
– Ты надо мной издеваешься?
– Не-е, просто мы разговариваем почти как настоящие отец и сын. Звонок по телефону… Одолжение и все такое… Глядишь, скоро будем гонять с тобой мячик во дворе.
– Последний раз, когда мы играли в бейсбол, ты пропустил бросок и мяч попал в лицо. Ты с плачем убежал.
– Мне было восемь лет.
– Хочешь повторить?
– Нет.
– Вот и хорошо, теперь, когда мы с тобой все уладили, пойди навести старушку.
По адресу в северной части города, который он мне дал, стоял маленький одноэтажный дом с террасой. Раньше в этом районе жил отец. Дверь открыла седая полная женщина. Она хорошенько рассмотрела меня, прежде чем пустить в дом. Я предположил, что это и есть та старушка, которую отец попросил навестить. Но я ошибся. Это была дочка старушки. Узнав, кто я, она покачала головой, и не прекращала качать ею, пока вела меня вверх по скрипящим ступенькам, пропахшим уксусным отваром и толченым тмином.
Дочь не одобряла затею матери.
– Я знала твоего отца, когда он еще был мальчиком, – сказала Занита Калакос в этой комнате, напоминавшей склеп. – Он был хорошим мальчиком. Сильным. И он помнит добро. Когда я позвонила ему, он сказал, что ты придешь.
– Сделаю все, что смогу, миссис Калакос. Так чем же я могу вам помочь?
– Я умираю.
– Я не врач.
– Знаю, Виктор. – Она протянула руку и похлопала меня по щеке. – Но врачи уже не помогут. Меня щупали, кололи и резали, как жареную свинью. Больше ничего сделать нельзя.
Она закашлялась, и ее тело жестоко затряслось.
– Что вам подать? – спросил я. – Воды?
– Нет, но спасибо за предложение, дорогой, – сказала она с закрытыми от горя глазами. – Слишком поздно для воды, слишком поздно для всего остального. Я умираю. Именно поэтому мне нужен ты.
– Вам нужно уладить дела с имуществом? Хотите, чтобы я написал завещание?
– Нет. У меня нет ничего, кроме нескольких браслетов и этого дома, который унаследует Таласса. Бедная девочка. Всю жизнь она посвятила заботе обо мне.
– Кто такая Таласса?
– Она провела вас ко мне.
«А, – подумал я, – та маленькая бедная семидесятилетняя девочка».
– Ты женат, Виктор?
– Нет, мэм.
Она открыла один глаз и сфокусировалась на моем лице.