Невидимый меч оставлял за собой багряно-алую дорожку цвета чистого закатного пламени — он словно обращал во прах сами колдовские чары, пропитавшие здесь все вокруг.
Твари кинулись на Арьяту со всех сторон. Никакой мечник не смог бы отразить их атаку, не имея стену за своей спиной. Эти страшилища были хорошо обучены искусству нападать скопом, не мешая при этом друг другу. Крылатые взлетели в воздух, ползучие распластались по каменным плитам, бегающие на лапах оказались в середине.
Арьята не знала, жив ли еще Атор, или его уже терзают безжалостные челюсти. Она рубилась, как никогда в жизни. В ее вытянутой правой руке сидела сама Смерть, неотразимая и неотвратимая; Призрачный Меч совершал один оборот за другим, и камни на его пути покрывались темной кровью жертв.
Как ни хороша была атака чудовищ, странный дар неведомого защитника Арьяты оказался сильнее. Множество раз принцессу спасали доли мгновения или дюйма, но ни один враг ни разу не смог прорваться через багровую завесу. Арьята рубила, повинуясь странному инстинкту смерти, точно предсказавшему ей, где в алом куполе ее защиты образовалась брешь. Она била на звук, на малейшее колебание воздуха, ее память чудесным образом запоминала все мельчайшие подробности, вплоть до хриплого вздоха, чтобы, рассчитав время и место, нанести один-единственный удар. Никому из страшилищ пока не потребовалось второго.
С треском лопались хитиновые панцири скорпионов, их тела разрывало на части, под ноги Арьяте текло что-то липкое и горячее; бились в агонии рассеченные надвое змеи; судорожно дергались пауки с отрубленными справа или слева ногами.
К изумлению Арьяты, оказалось, что заливающая пол кровь страшилищ способна слабо светиться; теперь принцесса билась уже не вслепую. Весь пол башни исчез под шевелящимся страшным ковром, воздевшим когти, клешни и хвосты с отравленными жалами. Точно вода, чудовища изливались и изливались из черных дыр на полу, и не было им конца.
— Пробивайся сюда! — услыхала Арьята истошный вопль Атора. Не переставая вращать вокруг себя невидимый клинок, она взглянула…
Атор держался из последних сил. Он нарубил целую вязанку щупалец громадного сухопутного спрута, у того остался целым только один глаз, но в дело вступили подоспевшие скорпионы, и спутнику Арьяты пришлось туго.
— Зарубить этого!.. — судорожно дернувшейся рукой Атор указал на живой куст щупалец. — Покончим с ним — спасемся!..
Рубя направо и налево, Арьята стала пробиваться к середине башни. Словно разгадав ее намерения, дорогу принцессе преградил настоящий живой вал из тел, оскаленных пастей, раскачивающихся черных хвостов со смертоносными жалами на концах… Пространство вокруг нее на несколько мгновений расчистилось, но прямо перед ней, высотой больше человеческого роста, воздвиглась живая стена.