Джеймс Вулрич, как всегда, корректен и доброжелателен.
— Доброе утро, Кристина. Мне уже получше. И есть дела. Конечно, они всегда есть, но есть кое-что неотложное. Ну, а самое главное — мне все-таки полегчало.
Вулрич доволен вниманием. Его всегда трогала забота собственной секретарши. Человеку не так уж много надо, чтобы быть удовлетворенным.
Джеймс Вулрич строг, прилежен и аккуратен на службе. Этого же он требует от своих подчиненных. Ничто не может быть выше долга, которому он подчиняется. Он искренне убежден, что делает доброе дело и искореняет зло. Зло — это все противники Соединенных Штатов, и в первую очередь Советский Союз. И этот ненавистный КГБ, который часто становится на пути его планов!
— Какие-нибудь новости?
— Утром звонил мистер Каллохен из Федерального бюро расследований. У него есть какая-то срочная и важная информация для вас, сэр. Он сказал, что будет звонить вам домой.
— Наверное, он так и сделал, но я уже был в дороге. Пожалуйста, принесите мне кофе, а через пять минут соедините с мистером Каллохеном.
Джеймс Вулрич настоящий кофеман! Это модное нынче словечко отлично подходит к начальнику Советского отдела. Кофе он предпочитает многим другим напиткам. Об этом знает Кристина, знают коллеги и друзья.
Джеймс Вулрич прошел в свой кабинет. Это настоящий музей мировой фауны. Любопытный посетитель всегда сможет определить, в каких краях побывал нынешний хозяин кабинета, — стены увешаны фотографиями экзотических охотничьих трофеев, зверей и птиц. Но есть и несколько вполне «реальных» экспонатов — искусно выделанные рога и шкуры. Любимые трофеи Джеймса Вулрича — волки. Их «присутствие» ощущается повсюду в кабинете, может быть, именно поэтому начальник Советского отдела приобрел в Лэнгли прозвище «Волк». Почти совсем как в одном из романов Джека Лондона.
«Волк» Вулрич, обладатель этого прозвища, не обижался, когда его так называли. В глаза и за глаза. Ему даже нравилось сравнение с умным и свирепым хищником, «санитаром» лесов и полей. Профессия разведчика в чем-то сродни профессии врачевателя. Врач дает клятву лечить больных, разведчик тоже лечит, лечит по-своему.
Джеймс Вулрич давно снискал в «компании» (как именовали ЦРУ сами офицеры разведки) репутацию завзятого охотника и — немножко — чудака. Впрочем, «чудачества», вроде коллекционирования трофеев, ему охотно прощались. Руководителя советского отдела ценили за оперативный «охотничий» азарт и недюжинное умение делать дело. Удивлялись только: как он умел находить время для удовлетворения этих своих чудачеств? Как ухитрялся совмещать свои многотрудные занятия — руководство резидентурами, собственные оперативные дела, переписку с центром, встречи с агентами — со страстью к охоте? Возможно, и агентов подбирал таких, кто увлекался этим «хобби»!