Разведчики ЦРУ, досконально изучившие особенности городского пейзажа Москвы, нашли немало мест, где можно ставить сигнальные метки: фасады зданий, арки в домах, афишные тумбы, фонарные столбы, телефонные будки. Свою метку для ЦРУ «Пилигрим» должен был поставить на почтовом ящике на улице Вавилова, и она должна была быть сигналом, что у агента все в порядке и он готов приступить к работе. Обычно в Лэнгли агенту, которого завербовали за границей, давали пять-шесть месяцев для восстановления связи — срок, достаточный для того, чтобы оценить свое положение, выяснить, не находится ли он в поле зрения контрразведки, устроиться с работой, привести в порядок другие дела. В случае со своим новым ценным источником в ЦРУ не захотели ждать так долго и сократили срок почти вдвое.
В разведке были одержимы любовью к криптонимам. Место для постановки «Пилигримом» сигнала на улице Вавилова в Центральном разведывательном управлении назвали звучным именем «Вавилон» — улица Вавилова.
Место было выбрано не случайно — здесь проходил маршрут движения Бронсона на автомашине из дома в посольство, и почтовый ящик, на котором «Пилигрим» должен был губной помадой нарисовать красную черту, был хорошо виден с проезжей части дороги, если ехать в направлении диппредставительства. Губная помада, пожалуй, самое надежное средство для сигналов такого рода. Яркая красная метка хорошо видна издалека. Ее очень долго не смоет дождем или снегом, которых может не выдержать знак, поставленный мелом. Конечно, если помада отличного качества. Ничего не поделаешь — придется раскошелиться на эту необходимую принадлежность дамского туалета. Или потихоньку «одолжить» у жены, она может не заметить пропажи. Во всяком случае, не будет искать ее в вещах мужа. У Плаховых было заведено: муж и жена не рылись в личных вещах друг друга. Лев Михайлович мог не волноваться: тюбик губной помады надежно хранился в его бумажнике и не мог поэтому вызвать ревнивых расспросов.
Счастливый для американской разведки день наступил в самом конце августа. На почтовом ящике на улице Вавилова появилась жирная красная черта.
В этот же день в Лэнгли ушла срочная телеграмма московской резидентуры. «Волк» Вулрич был доволен: в Ясеневе появился долгожданный «крот», способный прорыть потайные ходы в самом сердце разведки главного противника. Был доволен и Эрик Хонтауэр. Для московской резидентуры открывалось многообещающее поле деятельности.
Финал приближается
Рандеву в туалетной комнате
Кабинет советника по региональным вопросам Эрика Хонтауэра находился в «зоне безопасности» американского посольства. Там был усиленный режим охраны, и не каждый американец мог попасть туда. Эрик Хонтауэр предпочитал работать в своем кабинете, чем появляться в душных помещениях резидентуры на седьмом этаже. Хотя они гораздо лучше приспособлены для нужд московской резидентуры, чем комнаты «зоны безопасности».