— Оставь в покое мою семью.
— А если нет — что тогда? — Она зловеще улыбнулась. — Может, пожалуешься на меня своим братьям? Единственно правильную вещь они сделали — это когда взяли тебя к себе, чтобы присвоить деньги деда. — Она залпом допила джин и заказала еще. — Эти деньги по праву принадлежат мне. А ты, смотрю, тоже парень не промах. Подцепил богачку. Друсилла Уайткоум Бэнкс. Да, это круто. Это по-настоящему богатая семья.
Сет положил руку ей на запястье и сжал его так, что она подскочила на месте.
— Запомни раз и навсегда: попробуй только пристать к моим близким или к Дрю, и ты увидишь, на что я способен.
Она приблизила свое лицо вплотную к его:
— Ты угрожаешь мне? Ты, мой сын? Ты хочешь, чтобы я никогда не приближалась к твоим дорогим и любимым?
— Да, это мое условие.
— А вот и мое. — Она выдернула свою руку из тисков его пальцев. — Мы с тобой уже слишком долго играем на какую-то мелочевку. Я хочу свою долю. Договариваемся сейчас, ты вручаешь мне всю сумму, и ты меня никогда больше не увидишь. Ведь ты этого хочешь?
— Сколько?
Она сделала еще несколько больших глотков.
— Миллион.
Он даже не моргнул.
— Так, значит, ты хочешь миллион долларов.
— Я все разузнала, дорогой мой! Ты сам неплохо зарабатываешь картинами, которые покупают у тебя какие-то идиоты. А теперь у тебя появилась богатенькая девица. Она просто купается в деньгах. А такие семьи не любят скандалов. Я тебе могу очень подпортить жизнь, если в прессе напишут о том, что породистая внучка сенатора связалась с дворняжкой. Я много чего могу, — добавила она. — Ни тебе, ни твоим обожаемым Куиннам не выйти из этой ситуации чистенькими.
Глория расхохоталась, и смех ее звучал так ехидно и подло, что игроки на какой-то момент оставили шары и обернулись посмотреть на нее.
Она опять принялась за джин с тоником.
— Даю тебе неделю на то, чтобы собрать деньги. Но мне нужен задаток. Десять тысяч. Принесешь их завтра вечером сюда. В десять часов. Если ты не объявишься, я начну действовать.
Он молча встал, повернулся к ней спиной и пошел к выходу.
Сет налил себе еще виски. Он давно уже перестал задаваться вопросом, как можно быть таким чудовищем, как Глория Делаутер. Всем его братьям пришлось в детстве испытать ужасы, каждый из них был родом из неблагополучной семьи, и тем не менее они были самыми лучшими людьми из всех, кого ему довелось встретить в жизни.
Он сидел и пил при свете лампочки в мастерской, заполненной его картинами и орудиями его труда, который он так любил. Он уже принял решение и будет жить с ним дальше. Но в этот вечер при помощи ирландского виски он хотел затуманить свое сознание, чтобы не думать о будущем.