Еще одно незнакомое качество моей импульсивной, романтичной дочери. Я закрыла блокнот и взяла Поппи под руку.
– Как у вас дела?
– Ну… на днях мы крупно поссорились. Я собрала чемодан, но у двери Ричард меня остановил.
– Вы сейчас разговариваете или нет?
Последовало молчание.
– Разговариваем… вроде. Меня пригласили на собеседование в редакцию, и Ричард купил мне брючный костюм, чтобы я в нем пошла… так что я не могу с ним не разговаривать.
– Ну тогда ладно, – сказала я. – Значит, все не так уж плохо.
Я повезла Поппи в Кенсингтон.
– Сэм рассказал тебе об Элис? – спросила я.
– Он сказал, что с ней все будет в порядке и что он чувствует себя ужасно виноватым.
Он понятия не имел, что у нее к нему такие чувства.
Я обогнула грузовик, припаркованный в неположенном месте.
– После того как Сэм ушел от Элис, она стала нравиться мне намного больше. Она честная.
Поппи скорчила гримасу.
– Джилли расстроена. Ей кажется, что Элис настроилась сломать ее счастье.
– Не думаю, что Элис подвергла себя такому ужасу, чтобы лишь отомстить Джилли. Мне кажется, Джилли тут ни при чем.
– Что ж, это ее утешит. – В тоне Поппи чувствовалась досада. Наверное, она так и не простила Джилли за то, что та скрыла от нее главную новость. – Но если ты думаешь, что Джилли здесь ни при чем, ты ошибаешься. Стоило ей увидеть Сэма на вечеринке, как она сразу за него взялась.
Это был новый взгляд на лапочку Джилли. Мы обдумывали наш разговор, пока не свернули на улицу, где жила Поппи.
– Мам, надеюсь ты не собираешься завести маленькую собачку или заняться вязанием?
Я пораженно уставилась на нее.
– Нет. А что?
– Женщины, оторванные от всего мира, обычно так и поступают.
– Я оторвана от всего мира? – Я покачала головой:
– Ничего подобного.
Поппи оглядела мой модный льняной костюм и светлые прядки волос.
– Ты права. – Она улыбнулась. – Но многие опускаются.
– Это не про меня – у меня куча дел. На свете столько всего, что мне хотелось бы увидеть… И еще я хочу познакомить тебя кое с кем. Это мой старый друг из университета, и мне кажется, тебе будет интересно с ним встретиться.
Поппи помрачнела.
– Как-то странно думать об этом, мама. О том, что у тебя есть прошлое. Не такой я тебя представляла. Но, наверное, я привыкну. Ты не думаешь, – вдруг выпалила она, – что когда-нибудь все-таки вернешься к папе? Он так много говорит о тебе, когда Минти не слышит.
Я сделала единственное, на что была способна, – взяла ее за руку, держа другую руку на руле. Поппи смотрела прямо перед собой. Потом она высвободилась, сняла очки и начала протирать стекла.