Женщина обхватила штакетины черными пальцами с зелено-черными ногтями.
– Чё надо? – угрожающим шепотом спросила она. – У нас сё равно описывать нечего… Нищие мы!
– Я не судебный пристав, вам нечего меня бояться, – покачал головой Виктор. – Я ищу Алю Головкину. Ей сейчас лет тридцать семь должно быть или около того…
– Ты кто?
– Я?
– Ты!
– Я Виктор Ерохин. Бывший Алин одноклассник. Случайно ехал мимо и решил узнать, как там Аля поживает… – мужественно признался Виктор, стараясь не смотреть в лицо этой женщины.
– Была Аля, да сплыла… – Женщина шмыгнула носом. – Виктор… Е-ро-хин! – издевательски повторила она. – Крутой какой… на иномарке теперь ездит… – Она с завистью кивнула в стороны машины. Его изрядно побитой, бывалой „немочки“. В здешних краях она казалась, наверное, чуть ли не лимузином.
И тут Виктор понял. Догадался. Узнал – хотя узнать было невозможно…
Это же и есть она, его Алька Головкина.
Его нежный, строгий ангел с темными глазищами…
Виктора словно в грудь ударили – на некоторое время он даже дышать перестал. Это – Алька?
Говорить с ней было бесполезно. Она и не человек была теперь: уж такая болезнь – алкоголизм. И в такой стадии, судя по всему, что вернуть ее назад, к человеческому облику, – невозможно. Виктор являлся в этом вопросе знатоком. У самого мать алкоголичкой была, перед гибелью своей точно так же выглядела… Разрушено все – и тело, и душа.
Лучше бы он ее не видел. Не искал.
Тогда она осталась бы в его воспоминаниях хрупкой девочкой – такой, какой он видел ее в последний раз, двадцать лет назад, у школы.
Он все испортил.
Лишился одного из своих самых лучших, самых прекрасных воспоминаний.
Виктор сделал шаг назад, к машине. Потом еще… Он отступал.
– Виктор… Е-ро-о-о-хин… Кто? Крутой хрен в пальто… – пробормотала Аля, с ненавистью глядя на него. – Бывший одноклассник. Кто? Крутой хрен в пальто-о… Ерохин – кто? Крутой хрен в пальто!
Виктор открыл дверцу у машины.
– А чё приезжал, Ерохин? Посмотреть? Ну и чё? Сильно изменилась? Чё нашим потом расскажешь – пропащая Алька стала совсем?
Виктор захлопнул дверцу и нажал на газ. Бибикнул – курицы бросились из-под колес в разные стороны… Он проехал Раевское и только тогда остановился – ему было плохо.
Он вообще-то был очень здоровым человеком, никогда не пил и не курил. На всех медосмотрах доктора его хвалили. Но тут… Виктор наклонился над канавой, и его стало рвать – для человека, никогда не страдавшего ничем подобным (разве лет пять назад отравился несвежим салатом), состояние крайне мучительное.
Потом нашел в салоне бутылку минералки – попил, умылся.