Дитя двух миров (Контровский, Фролова) - страница 62

Не вытерпев, я осторожно дотронулась кончиками пальцев до его лица — кожа тёплая, значит, Хрум живой, и умирать совсем не собирается. Рыцарь чуть шевельнулся и коснулся губами моих пальцев.

— Не бойся, — прошептал он, — скоро мне будет легче. Лечебная магия работает.

— А я всё равно боюсь, — ответила я (тоже шёпотом), — за тебя, Хрум. Ты не умирай, а? Не надо.

На лице Хрума появилось слабое подобие улыбки (это я разглядела). Он повернул ко мне голову, и я увидела отражавшийся в его зрачках огонь костра.

— Я не умру, Алина. Мы с тобой будем жить долго и счастливо, герцогиня де Ликатес, и между нами не будет лжи.

«Не будет лжи? — подумала я. — А как же…». Я вспомнила визит чёрного глюка в ту памятную для меня ночь у Водопада Слёз, и кинжал в моей руке, и безмятежное выражение лица спящего Хрума — спящего и беззащитного. Как там думал дон Румата из «Трудно быть богом» — между нами растёт невидимая стеночка лжи, и когда она вырастет, её не прошибёшь и тараном? И тогда я ударила в эту стеночку всем телом.

— Хрум, — негромко сказала я, — я виновата перед тобой.

— О чём ты? Мы же с тобой уже выяснили: пару раз — это не в счёт, верно?

— Да я не об этом, — я секунду помедлила, собираясь с духом, и выпалила, словно сбрасывая с плеч тяжкий груз: — Я чуть не убила тебя, когда мы с тобой ехали к королю и ночевали у Водопада Слёз. Ночью, когда ты спал, ко мне явился чёрный глюк…

Выговорившись, я замолчала, с бешено бьющимся сердцем ожидая, что скажет Хрум. Он ведь теперь запросто может выгнать меня прямо сейчас — какой нормальный мужик возьмёт в жены женщину, которая его чуть не зарезала? А если в следующий раз этого «чуть» уже не будет?

— А я об этом знаю, — спокойно ответил рыцарь. — Мне Причесах всё о тебе рассказал.

— Знаешь?! Всё-всё?

— Знаю.

— И после этого ты отправляешься в другой мир, чтобы защищать меня и спасать? Я ведь хотела тебя убить!

— Если бы ты действительно этого хотела, ты бы это сделала. Но ты устояла — я жив. И ещё есть такая штука, которая называется «любовь».

— Любовь?

— Любовь, — очень серьёзно повторил Хрум. — Мудрейшие маги Вселенной до сих пор так и не разгадали, что же это такое, как она приходит, и почему уходит. И почему вдруг так случается, что из всех мириадов женщин и мужчин для кого-то одна — или один — становится единственной — или единственным, — без которой — или без которого — сама жизнь может потерять всякий смысл. Мы, эххи, этого не знаем, и вы, люди, тоже не знаете. Есть легенда о половинках — помнишь мою балладу о любви? — в поисках которых разумные существа скитаются среди Миров, будут скитаться до Пришествия Великой Тьмы, когда погаснут все звёзды, и снова начнут скитаться после того, как они загорятся вновь. Но так это или нет на самом деле — об этом знают, наверное, только наимудрейшие из числа магов-Следящих. Или сам Вечнотворящий…