Сами понимаете, после таких дифирамбов пришлось Шамиля амнистировать.
Единственное, что в этой истории осталось загадкой — что мог понять в этих документах Шамиль? Они же были написаны грузинскими закорючками, хотя, может именно это его досконально убедило. Вообще в общении с грузинами больше всего мне понравились их интерпретации наших пословиц. Например: «Не так страшен черт, как его малютка» или «Слушай, сотник, не перегибай кутьке хвост». Тут уже нужны пояснения. Я путем логических размышлений, а также опроса местного населения, пришел к выводу, что это означает в творческой обработке сванского народа: «Не переливай в кутю меду».
На следующий день нам уточнили задание — удерживая оборону левого берега Восточной Гумисты, обеспечить тайный переход «милицейского» батальона на правый берег. ВО второй половине дня подошел милицейский батальон — до двухсот штыков. Он и на самом деле в большинстве своем был сформирован из работников МВД Грузии. Многие были в серых милицейских мундирах. Казалось бы, полностью боеспособное подразделение. Добровольцы знают, что такое дисциплина, владеют оружием, но жизнь еще раз показала пропасть между полицейским и армейским вышколом.
Под покровом темноты мы обеспечили им переправу через речку. Все прошло тихо. Переночевав, они должны были на рассвете неожиданно атаковать и взять село, находившееся на горе над ними. После того, как наши группы обеспечения переправились назад на левый берег, началось наступление. Для начала на месте своего «тайного» местонахождения милиционеры распалили костер, хорошо поужинали с водочкой. После этого застрелили своего командира батальона, который сдуру ночью пошел проверять свои пьяные посты. Чуть ли не до утра нам на другом берегу были слышны разборки с руганью, угрозами и одинокими выстрелами. Утром с тяжелыми головами они построились колонной и по дороге в гору двинулись в направлении села. Впереди, метров за 600–700, шла «разведка», тоже колонной человек 25. Зайдя в крайнюю хату, застали там двух пожилых людей армян, мужа и жену. На вопросы, есть ли в селе вооруженные люди, женщина ответила, что есть. Старый армянин противоречил, что дура женщина, она даже старого деда с дрючком увидит и ей уже чудятся вооруженные люди. Нет в селе никого.
Ну, что делает в такой ситуации обыкновенный армейский сержант? Разворачивает отделение в расстрельную, на краю села оставляет прикрытие. Деда, конечно же, берет с собой, пообещав ему в случае засады использовать его в качестве щита. То есть, если соврал, первая пуля твоя.