— Сэм, два года назад я не имела никакого представления о том, что мир вокруг меня такой. Я не знала, кто ты есть на самом деле; я не знала, что вампиры реально отличаются друг от друга, как мы. Я не знала, что существуют настоящие феи. Я не могла себе представить ничего из этого, — я покачала головой. — Что мир этот вообще есть, Сэм. Это замечательно, и это страшно. Каждый мой день не похож на другой. Я никогда не думала, что у меня может какая-то другая жизнь, а теперь она у меня есть.
— И я был бы последним человеком в мире, кто лишил бы тебя твоего места под солнцем, Сьюки, — сказал Сэм, и улыбнулся мне.
Но от моего внимания не скрылся тот факт, что заявление его было несколько двусмысленным.
В ту ночь в Бон Темпс приехала Пэм, выглядящая скучающей и спокойной в бледно-зеленом комбинезоне с темно-синим кантом. На ней были темно-синие же кожаные мокасины… я не шучу. Я даже не представляла, что такие по-прежнему где-то продаются. Темная кожа обуви была отполирована до слепящего блеска, и туфельки были новыми. Она собрала множество восхищенных взглядов в баре. Пэм расположилась за столиком в моем секторе и терпеливо села, сложив свои руки на стол перед собой. Она вошла в вампирское состояние «зависания», как будто кто-то ее обесточил. Для тех, кто еще этого не видел: ее глаза были открытыми, но невидящими, тело было полностью неподвижным, а выражение лица — отсутствующим. Поскольку она находилась в некотором простое, я обслужила несколько человек прежде, чем направилась к ее столу. Я была уверена, что знала, почему она была здесь, и отнюдь не жаждала этого разговора.
— Пэм, я могу предложить тебе выпить?
— Итак, что у тебя с тигром? — спросила она, нанося удар прямо в сердце разговора.
— Куинн — тот, с кем я сейчас встречаюсь, — сказала я. — Мы не можем оставаться вместе надолго из-за его работы, но мы будем на саммите.
Куинн был нанят для проведения некоторых ожидающихся на саммите церемоний и ритуалов. Он будет занят, но я буду пользоваться каждой возможностью побыть с ним рядом, и уже была возбуждена этой перспективой.
— Мы вместе проведем месяц после саммита, — сказала я Пэм.
Ой-ой-ой, может быть, я была чрезмерно откровенна в этом. Улыбка исчезла с лица Пэм.
— Сьюки, я не знаю, в какие там странные игры ты и Эрик собираетесь играть, но для нас это не хорошо.
— Да, не собираюсь я ни во что играть! Ни во что.
— Ты, может, и не собираешься, а у него все по-другому. Он теперь не тот, что был до того времени, которое вы провели вместе.
— Я не знаю, что могу сделать по этому поводу. Вот. — проговорила я тихо.