Уткину показалось, что из тени деревьев ему кто-то машет рукой. Он пригляделся и понял, что не ошибся. Это был Билли.
— Ну что тебе? — недовольно спросил студент, подходя к нему.
Билли был как будто не в себе. Лицо какое-то бледное, куртка в пыли. Может попал в драку?
— Я был там сегодня ночью! — проронил он, — Я видел их!
— Кого — их?
— Это секта, точно! Сатанисты!
Понимая, что пива ему сегодня, скорей всего, не попить, Уткин уселся на вросший в землю могильный камень.
— Ну и что они там делают?
— Проводят свои ритуалы! А сегодня они будут здесь, на кладбище! Я нашел место, откуда мы сможем понаблюдать за ними!
Не понимая, зачем это нужно, Уткин двинулся за панком. Они шли по тропинке, которая когда-то была хорошо протоптанной, но теперь зарастала, так как сейчас кладбище посещали только любовные парочки с извращенными наклонностями.
Вокруг было уже почти темно. Внезапно панк повернулся у Уткину.
— Я тебе не рассказал самого интересного. Они приняли меня к себе…
Студент, холодея, заметил, что у Билли тускло светятся глаза.
— Может рыбы много ел? — мелькнула глупая мысль.
— …и мне это очень понравилось!
— Быть сатанистом? Но ты же и раньше…
— Не только сатанистом… — Билли отвернул ворот своей куртки, и Уткин увидел на его шее огромную рану, как будто ему перегрызла горло собака или волк. После такого нельзя выжить…
Ноги его приросли к земле, как будто пустив корни, а в горле застрял дикий вопль. Глаза Билли все так же бледно светились. Этого просто не могло быть!
— Это не страшно. Всего только раз — и я стал таким же как они. Они разрешили мне и тебя взять… Это будет моя первая кровь! Так что, пожалуйста, не сопротивляйся…
На тропинке появилась какая-то темная фигура. Отчаянная надежда придала Уткину сил.
— Помогите! — рванулся он с места.
Фигура застыла на месте. Кажется, это был поп. Не Бог весть что, но в этой ситуации, наверное, лучшая защита.
Билли скакал за ним следом. Поп инстинктивно выхватил тяжелый крест, явно с намерением использовать его как кастет или дубинку. При его виде панк как будто взбесился. Глаза его полыхнули недобрым огнем, рот раскрылся, извергая нечеловеческий рев, и он кинулся на священника, забыв про свою жертву.
Однако тот оказался не робкого десятка. Сделав шаг навстречу панку, он с силой вогнал в его пасть свой крест. Билли завизжал, как ошпаренная кипятком собака и отскочил в сторону. Он нелепо махал руками, пытаясь избавиться от неожиданного подарка, но крест, вошел в его рот почти полностью, и теперь концы перекрестия, зацепившись за углы рта, не давали ему вывалиться.