Только позже, кое-как забравшись в лодку и устроившись на дне, глотнув свежего морского воздуха, он пришел ненадолго в себя и спросил:
- А это далеко?
- Часов четыре-пять, если я смогу грести без отдыха!
- Грести буду я, - заявил он и снова потерял сознание.
Только часов в восемь утра открыл глаза вновь. Где он, что с ним? Ничего не видел, целиком накрыт одеялом, и почувствовал, что дно под ним качается.
- Э! О! - он поднял голову. Увидел Летицию, которая гребла, все ещё гребла, бледная от усталости, пот с неё так и лил. - Ты зачем меня спрятала под одеяло?
- На побережье французские посты, а мы плывем всего в полумиле от берега! Как ты себя чувствуешь?
- Не знаю. Кажется, я вообще ничего не чувствую. Скоро будем там?
Когда он проснулся снова, было темно. Он ужасно страдал. Рана его Летиция предпочла об этом не говорить - почернела так, что на неё страшно было смотреть, и рука отекла до самого запястья.
Лодка лежала меж двух скал в какой-то маленькой бухточке, в неё бил прибой. Летиция, вне себя от страха, изо всех сил старалась не расплакаться. Не знала, что делать - то ли поскорее выйти на берег - в Аяччо, полном военных, это означало бы выдать французам дезертира - или подождать до глубокой ночи - но ведь каждый уходящий час приближал смерть Фанфана!
Все-таки Летиция решила подождать, - она больше верила в телесную крепость Фанфана, чем в милосердие французов.
Около полуночи нос лодки зарылся в песок небольшой полоски пляжа в паре сотен метров от причала, где стояли французские корабли. Над пляжем в глубокой тьме просматривались беленые стены домов. Луны не было. Могут в этот час в глухом, молчащем городе быть французские патрули?
Впервые за те долгие-предолгие часы, когда она гребла и плакала, плакала и гребла, Летиция почувствовала, как отходит у неё сердце: неподалеку, всего в какой-то сотне метров она увидела дом своего кузена Аурелия Мути - сына старшей сестры её матери, последнего оставшегося в живых члена их семьи.
Хирург Аурелио Мути, самый видный член их семьи! Вот кто спасет Фанфана! И найдет где его спрятать, потому что хирург Аурелио Мути не какой-нибудь предатель, что прислуживает французам и способен выдать дезертира! Именно Аурелио Мути привез на Корсику Паскуалини - того самого, что так и не нашел полковник де Рампоно.
Аурелио Мути был главой организации, приготовившейся показать войскам Людовика XVI, что они в Аяччо - нежеланные гости!
* * *
По уклону Летиция поднималась не спеша, - хоть безумная любовь к Фанфану и страх за него, да и возраст заставляли её спешить, но врожденная осторожность требовала вести себя тихо и незаметно, чтоб при случае французские патрули могли принять её за случайную прохожую.