* * *
Однажды вечером в конце января 1775 года - примерно через месяц после того, как Фанфан рассказал Авроре Джонс про свою Летицию - Аврора вдруг не вернулась домой. Она отправилась куда-то с углем одна, поскольку Тюльпану предстояло переложить на английский пятьдесят строф Вольтера, а Аврора должна была исправить перевод, вернувшись домой. Вернуться она собиралась в восемь, пробило уже десять - ни слуху, ни духу! Вряд ли могла напиться где-то по пути, - ночью зимой за ней такого не водилось - слишком боялась свалиться где-нибудь и замерзнуть. Да и вообще с тех пор, как у неё поселился Тюльпан, пила она только дома, поскольку, как она говорила, грех искать где-то компанию, чтоб напиться, когда дома компания куда лучше.
В одиннадцать Тюльпан отправился на поиски. Надел на голову теплую горскую шапку, накинул шерстяной плащ - было ужасно холодно. Аврору Джонс знал, разумеется, весь Чик Лейн, ведь здесь она была виднейшей фигурой, как говорила она сама - королевой этого лабиринта грязных закоулков, этого квартала лондонского дна. Повсюду у неё хватало приятелей всяческого рода. К числу ближайших относился Бен Пендикок, жестянщик, коротышка крутого нрава, всегда державший нож за поясом, поскольку слишком хорошо знал, что может человека ждать в Лондоне - он сам немало лет назад проткнул ножом прохожего, чтобы забрать его кошель.
И был Падди Смит, по кличке "Гризли", кузнец, давно забросивший свое ремесло и промышлявший кражей часов, которые продавал Эверетту Поксу (припомните, ведь Керкоф говорил Фанфану-Тюльпану, что Покс торгует чем угодно!). У кузнеца Гризли в его сорок пять были могучие плечи, бицепсы и громаднейшие кулаки. И ещё была Ненси-Вонючка, получившая это прозвище оттого, что непрестанно жевала чеснок. Было ей уже шестьдесят, но рассказывали, что одного констебля, прихватившего её на краже кошелька, она на месте ослепила, ткнув костлявыми пальцами, - чтоб не узнал впредь, как похвалялась. Та была предана Авроре Джонс душой и телом, поскольку Аврора как-то дубинкой оглушила другого констебля, схватившего Ненси как раз в момент кражи ещё одного кошелька с деньгами. Мортимер Хромой же относился к тем уникальным фальшивым инвалидам, которых никогда не разоблачить ни одному полицейскому. Было ему уже за пятьдесят, за плечами кроме прожитых лет - почти такой же длительности опыт, а при себе - всегда пистолет, - как же иначе защититься инвалиду?
К этой прекрасной компании, которая начала беспокоиться из-за отсутствия дорогой Авроры, принадлежал и Саймон Чудак.