- Не поможешь ли донести палатку, не рассчитал что-то я свои силы... Незнакомец проговорил это без тени улыбки, и было непонятно, шутит рыбак или в самом деле устал.
- Палатку донести? Это можно. - И Алеша взялся за ручку чехла.
Вдвоем они побрели по берегу к тихой полянке под разросшейся ивой. Видно, это место рыбак давно уже присмотрел.
- Спасибо, добрый молодец, выручил... Пожалуйста, к моему костру.
Алеша огляделся: костра-то нет.
- Сейчас, сейчас, - понял его рыбак. - Дровишек доставим, есть тут у меня запасец, огонь разведем, уху сварим.
Когда пламя заплясало по сухим веткам, рыбак спросил:
- Ты откуда сам-то?
- Мы с папой на раскопки Сунгиря приехали, их ведет профессор Олег Николаевич, он и мой папа друзья.
- Олег Николаевич? - переспросил рыбак. - Как же, читал в газетах. Кажется, к нему и попали мои кости?
- Какие кости? - удивился Алеша.
- Э, брат, много будешь знать, скоро состаришься. Давай-ка сначала уху сварим, а потом и байки рассказывать будем. Идет?
Алеша занялся сбором веток. Набрал целый ворох, когда наконец рыбак вернулся с реки, держа на леске двух белопузых щурят и красноперого окунька.
- Вот и уха! Я до нее любитель. С перчиком да с лавровым листом, луковицей да с картошечкой для вкуса, пойдет, а?
Жаркий огонь быстро согрел котелок, и ароматный запах заставил мальчугана проглотить слюну.
Рыбак неторопливо, но ловко хозяйничал, разложив на пленке черный хлеб, яйца, два свежих огурца.
- Как зовут-то?
- Алеша.
- Хорошее имя, а меня - Александр Филиппович.
Запах свежих огурцов так лез в ноздри, что Алеша не выдержал и первым взял кусок хлеба и ложку. Уха была горячей, и мальчик быстро справился с куском хлеба, а твердую корочку отбросил в сторону.
Александр Филиппович встал, принес корку.
- Зря это ты хлебом кидаешься. Эту корку в блокаду-то, знаешь? Любой бы подхватил и радовался, что досталось.
Алеша застыл с куском во рту. Прожевав, спросил:
- Вы были в блокаде?
- Да.
- А почему же вы не умерли? - выпалил Алеша и весь покраснел от нелепости своего вопроса.
- Да ведь не все же погибли, мне повезло.
У Алеши встали перед глазами корявые буквы ленинградской девочки Тани, которая записала в своем дневнике, как от голода умерли ее мама, бабушка. Да, верно, у них не было даже такой корки.
- А как же вы жили там, в блокаде?
- Так и жили, боролись. - Александр Филиппович задумчиво глядел на костер. - Я, например, был начальником артснабжения полка. Знаешь, что это такое?
Алеша отрицательно покачал головой.
- А это дело не простое - поставлять бойцам главную пищу. Солдаты простят, если кашу вовремя не привезли, но если нет снарядов, а перед глазами противник, то держись, спуску не будет.