Быстро покинув танки, мы развернулись в цепь и залегли на открытой местности. Пытались окопаться, но от командира батальона и командира танкового полка последовала команда «вперед». Уже почти стемнело, и это было нам на руку – меньше будет потерь. Как это часто бывает в ночном бою, рота разделилась – взвод Вьюнова атаковал левее, а я с двумя взводами – правее. Несмотря на огонь противника, стремительной атакой мы ворвались в село, и противник бежал. Наши танки поддержали роту огнем, но в село не вошли, оставшись на прежнем месте. Они, видимо, боялись огня «тигров», которые стояли за селом, в поле, и вели интенсивный огонь по ним. По нам, пехоте, они не стреляли, боясь поразить своих, немецких пехотинцев, которые удирали из села.
Двумя взводами я вышел на противоположную окраину села и занял немецкие окопы. Немцев уже не было видно. Последовавший затем ночной бой хорошо врезался в мою память, нам пришлось отражать немецкие контратаки почти до самого рассвета. У меня не было связи ни с командиром роты, ни со взводом старшего лейтенанта Вьюнова, и я даже не знал, где они. Командир пулеметного взвода роты лейтенант Александр Гущенков заметил направление моей атаки и, не растерявшись в этом кромешном аду, пришел мне на помощь с двумя пулеметами «максим» и своими ребятами, заняв позицию на правом фланге двух моих взводов, так как фланг был оголен. Левый фланг был прикрыт соседними ротами батальона, которые также вели бой. Где-то там и были третий взвод роты и ее командир. Пулеметные расчеты Гущенкова нам здорово помогли.
На какое-то время стрельба утихла, и я решил пройти вдоль только что взятых немецких окопов – поддержать солдат, показать, что я с ними. Для солдат, особенно в тяжелой обстановке, это важно. Сержант Савкин показал мне на немецкие гранаты, котелки, каски, обоймы патронов, спрятанные в нишах окопов. Я велел к ним не прикасаться, но один солдат, то ли забывшись, то ли стал прыгать, чтобы согреться, задел что-то – произошел взрыв, солдата подкинуло вверх метра на два, и он, как пустой мешок, мертвым упал в окоп. Больше потерь от этих сюрпризов не было.
Через некоторое время немцы контратаковали нас, но только пехотой – их танки оставались на месте. К нам к тому времени подошли наши «тридцатьчетверки», и общими усилиями мы отбили эту атаку. Пехота немцев отошла, а танки открыли огонь из орудий по деревне, стали поджигать дома. Ночной бой очень тяжелый, а этот шел всю ночь. Видимости никакой, стреляешь только по вспышкам выстрелов или по едва заметным силуэтам людей. В темноте не видно результатов своего огня, и эффективность его, конечно, меньше, чем днем.