Том радостно осклабился, явно представив, сколько ласковых слов скажет корабельный кок, увидев столь «исполнительных» помощников, но все же произнес:
– Этот гад получил по заслугам. Будет знать, как подсофыфать мне плохие боеприпасы! Фосемь бочонкоф сырого пороха! И он мне еще доказыфал, что эта фтука будет гореть!
Законы наемников берегового братства были суровы. Они не любили, когда их надувают, и обычно отправляли лгунов на корм рыбам.- Все твои люди на борту? – спросил капитан.
– А то! – гордо пискнул карлик и топнул маленькой ножкой. – Хоть сейчас к пушкам!
– Надеюсь, до этого не дойдет… Что-то они сильно орут, месье Бельфлер. Если не секрет, кто вам подарил любовь на этот раз?
Фруан загадочно хмыкнул, делано зевнул, прикрывая рот ладонью, а затем скучающе произнес:
– По-моему, это, была дочка командующего гарнизоном, мой капитан. Очень приятная дама во всех отношениях. Собственно говоря, она не очень-то и сопротивлялась, пока не нагрянул ее папенька.
Чуга весело заржал. Впрочем, его смех тут же перешел в недовольное ворчание, ибо Милорд Кугель соизволил слезть с грот-мачты и теперь пронзительно орал, требуя, чтобы на него обратили внимание.
Крики на берегу все приближались. Скрипнув зубами, капитан скупо бросил:
– Отплываем.
– Юнги нет,- на всякий случай напомнил ему офицер абордажной команды.
– Если этот тупица не может справиться со столь простым заданием, то пусть сидит здесь, пока мы не вернемся. Мы и так опаздываем. Отплываем, Чуга!
– Убрать сходни! Отдать кормовые и носовые! Пошевеливайтесь, рыбьи дети! Поднять якорь! Топселя… – посыпались пролаянные громовым голосом боцмана многочисленные команды. Засвистел свисток. Суета на палубе удвоилась, хотя еще минуту назад казалось, что это просто невозможно.
Загремела якорная цепь, захлопали поднятые паруса. Корпус корабля величественно дрогнул, заскрипел.
В последний момент перед тем, как «Хапуга» отошел от причала, послышался торжествующий вопль горного тролля. Мощная, бугристая фигура юнги перемахнула через борт и приземлилась на деревянные доски, застонавшие под весом огромного тела. Через плечо Уя было перекинуто щуплое тело, судорожно сжимающее выдававший профессиональную принадлежность объемный мешок. Гулли ван Шайрх облегченно перевел дух и, разом забыв о тролле-полукровке и маге, бросился отдавать приказания. По дороге он едва не наступил на Милорда Кугеля, который не преминул закатить по этому поводу грандиозный скандал.
Изящный и хищный, «Хапуга» уходил в ночь с полностью укомплектованным экипажем…
Корабль мог запросто поспорить с заброшенным кладбищем. Мертвая тишина. Ошеломленное молчание. Никто, не произносил ни звука. Даже Милорд Кугель в кои-то веки заткнулся и с любопытством выглядывал из-под трапа, ведущего на мостик, стараясь как можно лучше изучить свалившегося на них новичка. Сейчас «Хапуга» больше всего походил на корабль-призрак. Слышен лишь шум волн, бьющихся о борта шхуны, да скрип корабельной снасти. Пока корабль покидал гавань, все были слишком заняты, чтобы обращать внимание на трофей Уя. Теперь же, когда маяк острова Агильо остался за кормой, все увидели ЭТО.