- Неужели у тебя не нашлось более разумного занятия, чем одной пытаться починить изгородь? – рявкнул он, натягивая следующий кусок проволоки.
Она продолжала забивать скобу с непроницаемым выражением лица.
- Эта работа должна быть сделана. И я ее делаю.
- Нет, больше не делаешь.
Это заявление заставило Мишель выпрямиться, и она еще сильнее сжала рукоятку молотка.
- Вы хотите получить свой долг сегодня же? - невыразительно спросила она и обвела глазами свое стадо. Мишель побледнела, черты ее лица заострились.
- Вот что я хочу сделать именно сейчас.
Джон вырвал молоток из ее рук и наклонился, чтобы поднять пакет со скобами. Он подошел к грузовику и положил все на пол. Затем забросил рулон колючей проволоки в кузов.
- Это может подождать, пока мои работники не сделают все, как положено. Пошли.
Было крайне предусмотрительно с его стороны, что он забрал у нее молоток. Гнев захлестнул Мишель, и она сжала руки в кулаки.
- Я не хочу видеть здесь Ваших рабочих, делающих все правильно! Это, в конце концов, все еще моя земля, и я не желаю платить ту цену, которую Вы запросили за свою помощь.
- А разве я сказал, что у тебя есть выбор?
Он схватил ее за руку, и как бы она не старалась, ей не удалось вырваться из хватки его сильных, длинных пальцев. Он дотащил ее до грузовика, открыл дверь и усадил на водительское сидение. Только после этого Джон отпустил ее руку, захлопнул дверь и отстранился.
- Езжай помедленнее, детка. Я поскачу следом.
Умник, как будто она без его советов не знала, что должна ехать медленно. Пастбище было не самым подходящим местом для бешеных гонок, даже если бы старая рухлядь, за рулем которой она сидела, была на это способна. Мишель знала, что Джон не отстает от нее на своей лошади, хотя ни разу не посмотрела в зеркало заднего вида. Она не хотела видеть его, не хотела думать о необходимости продажи скота, чтобы вернуть ему долг. Это означало потерю ранчо, потому что она очень нуждалась в деньгах, полученных от оборота скота.
Мишель так надеялась, что он даст ей отсрочку и не вернется хотя бы сегодня, но уж очень хрупкой была эта надежда. После утреннего разговора с Роджером, ей хотелось только одного, чтобы ее оставили в покое. Ей нужно было время, чтобы побыть одной, успокоиться, постараться забыть обо всем плохом, но Джон ей этого времени не дал. Он хотел ее, и теперь, как хищный зверь, почуявший слабость жертвы, собирался использовать ее зависимость и уязвимость.
Ей же хотелось просто ехать вперед, все равно куда, направить свой старенький грузовичок по дороге, ни о чем не думая. Она не хотела останавливаться и улаживать дело с Джоном, только не сегодня. Желание убежать было таким сильным, что девушка почти сделала это, но потом посмотрела на датчик топлива и усмехнулась. Бензина в баке оставалось так мало, что убежать можно было только разве пешком или, если украсть для этой цели лошадь Рафферти. Она оставила грузовик в гараже и столкнулась с Джоном во дворе. Он направлялся к конюшне, но остановился на мгновение и сказал: