"На Украине тоже надо навести порядок, и это сделает Германия, укрепив "независимое украинское государство", которое станет союзником ее и Австро-Венгрии", — заявил Людендорф. После этого он прекратил дискуссию…
8 февраля делегации Четверного союза целый день заседали с Голубовичем и его молодцами, вырабатывая текст договора с Центральной Радой. Киев в этот день был занят частями Красной Армии, и немцам стало ясно, что Голубович подпишет любое соглашение, назовет любые цифры продовольственных поставок в Германию и Австрию.
Девятого утром Троцкий по Юзу вызвал Петроград. Он сообщил по прямому проводу в Смольный, что ожидается предъявление ультиматума германо-австрийской стороной. Затем снова попросил дать ему директивы, явно игнорируя указание Ленина, которое получил 27 января: "…мы держимся до ультиматума немцев, после ультиматума мы сдаем". Через несколько минут юзист принял ответ Владимира Ильича: "Наша точка зрения Вам известна; она только укрепилась за последнее время…" Выходило, что необходимо немедленно принять условия германского ультиматума.
Десятого утром многих членов делегаций германское командование вывезло на полигон. Это была затея хитроумного Гофмана. Следовало перед вручением ультиматума продемонстрировать мощь германской армии. Со специально построенной дощатой трибуны Алексей Соколов вместе со штатскими и военными участниками переговоров видел, как батарея тяжелых гаубиц новейшего германского производства расстреливала дома деревушки, из которой предварительно были выселены все жители. На профессионального военного это представление подействовало мало. Зато, улучив минуту, ему удалось побеседовать с одним из австрийцев. Тот сообщил, что поступила телеграмма, в которой кайзер требовал от Кюльмана сразу после заключения договора с Радой поставить русскую делегацию перед постулатом: заключение мира на германских условиях с одновременным очищением большевиками Лифляндии и Эстляндии или немедленный разрыв переговоров.
"Как же поступит Троцкий? — подумал Алексей. — Ведь его линия на разрыв с немцами противоречит всякой логике. Россия воевать не может — это и невоенным ясно. Вернувшись из Петрограда, Лев Давыдович объявил всей делегации, что его точка зрения победила… А что же Ленин? Неужели и он согласился отвергнуть германский ультиматум и дать повод немцам начать наступление на безоружный Петроград? На Украину, на Минск?.. Что-то не сходятся концы с концами у Троцкого. Ведь Миша Сенин определенно говорил, что Ленин дал указание заключать мир на любых условиях…"