«Все будет, милый. Я сделаю все, чтобы было…» – прошептала я, и новая буря чувств зародилась где-то под сердцем и волнами промчалась по всему телу, сметая на своем пути все переживания, все сомнения, до единого, до последнего. Ничего нет на целом свете, что могло бы сравниться с мгновениями, проведенными у кроватки спящего больного ребенка. Когда стоишь, склонившись над собственным дитем, и прислушиваешься к живому дыханию самого родного на Земле существа, которое ты привел в эту жизнь как продолжение собственной, именно тогда, в эти незаметные минуты, в родительской душе наступает самый великий момент – момент истины.
И ты готов держать ответ за каждый свой поступок перед всей Вселенной и перед самим собой… И не важно, сколько тебе лет и сколько лет твоему ребенку, так было, есть и будет, отныне и вовеки, с тобой и другими, потому что настоящие чувства существуют вне времени и пространства, а у родительской любви нет возраста и срока давности…
Как здорово, что этот момент наступил для меня. Спасибо тебе, едва различимое в темноте родное личико, такое знакомое – до боли в груди, до дрожи в коленках: обцелованное тысячи раз, исследованное до последней крохотной волосинки над верхней губой, изученное до самой малюсенькой родинки на плюшевой щечке! Ты напомнил мне, ради чего стоит жить…
Рядом с постелью сына, сидя в кресле, спала моя мама. Любимая, родная. Как крепко уснула, устала, намаялась за день, бедная. Наверное, и отец, в комнате наверху, прикорнул, не дождавшись?.. Я аккуратно прикрыла мамины ноги пледом, тихонько вышла из комнаты, поднялась наверх и выключила действительно дремавшему под телевизор папе его «говорящую ночную лампу». Вот и хорошо. Спите, мои любимые.
Спи, мое родное сонное царство. Я вернулась, я дома. Я рядом. Все уже хорошо. Все просто здорово. Счастье-то какое, что вы здесь… Рядом…
Я плотно закрыла за собой дверь в свою комнату и наконец вздохнула, расслабившись. Вот мой письменный стол, мои книги. Пашкин детский рисунок на стене – огромная разноцветная радуга: семь цветов, из которых рождается вся безграничная палитра оттенков и красот огромного мира вокруг… Мое пианино в углу, около окна.
Я присела на стульчик и открыла крышку, погладив бело-черные внутренности старенького инструмента. Едва дотрагиваясь до клавиш, прошлась пальцами вверх. До, ре, ми, фа, соль, ля, си… Семь нот, из которых рождается музыка. Вся бесконечность грустных и радостных сложных мелодий и простых напевов…
Я поставила локоть на клавиши, кое-как подперев свою свинцовую головешку. Бббрррымпсс! Не получается гармонии, если извлекать сразу все звуки. Какофония, а не аккорд, кошачий концерт, ужас… Может, и в жизни все то же самое? Нельзя хотеть от нее сразу всего?