— Мы уезжаем, — сказал он.
— Что?
— Мы — то есть я, Петуния и Дадли — уезжаем в город.
— Ладно. — мрачно сказал Гарри и снова уставился в потолок.
— Ты не должен выходить из комнаты, пока мы не приедем.
— Хорошо.
— Ты не дотронешься до телевизора, магнитолы и других наших вещей.
— И не подумаю.
— Ты не стащишь еду из холодильника…
— Нет.
— Я закрою тебя на замок.
— Давайте.
Дядя Вернон посмотрел на Гарри, удивившись его послушанию, затем вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Гарри услышал, как в замке повернулся ключ и дядя Вернон с шумом спустился вниз по лестнице. Через пару минут до него донеслось хлопанье машинных дверей, звук двигателя и свист шин по асфальту, который ни с чем нельзя было спутать.
Отъезд Дурслей никак не повлиял на Гарри. Были они дома или нет, для него не было никакой разницы. У него не было сил даже на то, чтобы встать и включить свет в спальне. В комнате стало темно, и он лежал, прислушиваясь к ночным шорохам в открытом окне, надеясь на возвращение совы.
В доме что-то скрипнуло. Трубы заурчали. Гарри лежал, словно впавший в столбняк, ни о чем не думая и страдая.
Затем он отчетливо услышал шум в кухне этажом ниже. Он резко сел на кровати и прислушался. Для возвращения Дурслей было рановато, да и приезда машины не было слышно.
Несколько секунд было тихо, затем послышались голоса. Ночные воры, подумал он и вскочил на ноги — но потом задумался, что взломщики могли бы говорить и потише, и кто бы ни ходил внизу по кухне, он совсем этого не скрывал.
Он схватил с тумбочки свою палочку и встал лицом к двери, напрягая слух, как только мог. В следующее мгновение он подпрыгнул, потому что дверной замок щелкнул и дверь открылась. Гарри стоял, не двигаясь, и смотрел сквозь дверной проем на темные ступеньки, прислушиваясь к звукам, но ничего не произошло. Он подождал некоторое время, потом медленно и бесшумно вышел из комнаты на лестницу.
Сердце ушло в пятки. В темном коридоре внизу стояли люди, видны были лишь черные силуэты на фоне входной двери в свете уличного фонаря. Их было девять или десять, как он мог разглядеть, и все смотрели на него.
— Опусти палочку, мальчик, пока ты не выбил кому-нибудь из нас глаз. — Произнес низкий ворчливый голос.
Сердце Гарри неожиданно забилось. Голос был ему знаком, но он не опустил палочку.
— Профессор Грюм? — спросил он неуверенно.
— На счет профессора не знаю, — проворчал он, — не так уж много я и учил вас. Спускайся, мы хотим тебя рассмотреть получше.
Гарри медленно опустил палочку, но все еще крепко держал ее и не двинулся. У него были на то причины. Он был девять месяцев знаком с человеком, который был Грюмом, а в итоге оказался самозванцем, а перед разоблачением пытался убить Гарри. Пока он решал, что делать, раздался второй, слабый и охрипший голос: — Все в порядке, Гарри. Мы пришли за тобой.