— Неужели вы не понимаете? Картотека! — выдохнул Стус.
— Понимаю. Там ваше имя?
— Там данные обо всей группе!
— Той группы больше нет. Головорезы ушли на заслуженный отдых. Их грубая работа сейчас не нужна. А те, у кого оказались слабые нервы, лежат в земле — так спокойней.
“Беркут” впился взглядом в лицо Стуса.
— Вы могли бы быть в числе последних, если бы знали чуть-чуть больше… Правда, я не учел то обстоятельство, что вам известно вот это место.
Стус инстинктивно отодвинулся на край скамьи. В глазах “беркута” промелькнула усмешка.
— Но, как говорится, что бог ни делает — все к лучшему… — продолжал “беркут”. — Если бы вы не могли меня отыскать, было бы плохо. Той группы нет. Но и бывших ее членов надо спасать. Я следил за вашими успехами, Стус. Я не терял вас из поля зрения.
— Да? — только и мог спросить Стус.
— Но я не искал с вами контакта… По доброй воле вы не стали бы работать со мной. А принуждать… Теперь не то время. Да и не в моих это интересах. Я привык доверять человеку всецело. И вот вы пришли сами… Значит, судьба…
Стус только сейчас обратил внимание, что надгробные плиты сплошь покрыты беспорядочно высеченными женскими именами — Айна и Зента. Даже на небольших деревянных обелисках со звездами эти имена были написаны черной краской.
“Беркут” перехватил его взгляд и усмехнулся. Но ничего не сказал. Потом заторопился.
— Стабулниек будет устранен. Вы на это место больше не приходите. Понимаете, никогда. Чекистов я направлю по ложному следу. Через два дня в два часа придете вон к той могиле, обложенной пожелтевшим дерном. О ком скорбеть будете? — спросил он со смешком.
— О сестре. Зовут ее Вероника.
Через два дня в назначенное время Стус был у могилки своей “сестры”. “Беркут” подравнивал только что положенный дерн.
— Дело обстоит так, — начал он без всяких предисловий. — Стабулниека увезла скорая помощь. Сердце. Отправили на операцию в Москву. Жена уехала с ним. Подробности узнать не у кого. Месяца два-три там проваляется. Сами понимаете, что он первому встречному болтать о картине не станет, а будет ждать возможности вернуться в Ригу. А за это время вы должны узнать, какая картина хранит тайну.
— А если не удастся? — спросил Стус подавленно.
— Постарайтесь войти к сестрам Саулите в доверие. Когда-то вам такие вещи легко удавались.
Стус хотел возразить, но “беркут” его перебил:
— Затем мой человек проникнет в квартиру сестер Саулите и уничтожит картину на месте, если у него не окажется возможности ее унести. Вот вам репродукции всех картин Саулитса, в фотографиях. Запомните их, чтобы сразу могли определить ту, которой здесь нет — она-то и окажется последней работой художника. Приходите снова к этой могиле в два часа дня. С этими словами “беркут” передал Стусу небольшой сверток.