Когда мы поднялись на большую высоту, фюзеляж стал очень холодным, и потому мы все наклонились вперед, опираясь локтями о колени. Шум не позволял разговаривать. Я смотрел на поддон с боеприпасами для танков до тех пор, пока не заснул. Конечно, мне было неудобно, но в армии быстро овладеваешь искусством спать в любом месте. Я просыпался не менее десяти раз, но большую часть полета мне удалось продремать. Рев двигателей и низкое давление навевали сон. Я сумел неплохо отдохнуть – можно считать, что процентов на шестьдесят я находился в постели.
Мы провели в воздухе восемь часов, после чего самолет начал снижаться. Здесь не было системы внутренней связи, и пилот не сделал бодрящего сообщения. Лишь двигатели зашумели иначе, и я ощутил боль в ушах. Люди вокруг поднимались со своих мест и потягивались. Саммер повернулась спиной к алюминиевому контейнеру и стала тереться об него, словно кошка. Она прекрасно выглядела. Короткие волосы сохранили прическу, глаза блестели. Она была полна решимости, хотя понимала, что ее ждет либо провал, либо успех.
Потом все вновь уселись на свои места и приготовились к посадке. Шасси коснулось земли, взревели двигатели, началось торможение. Грузовые поддоны слегка сместились вперед, но крепления были надежными. Затем пилот выключил двигатели, и мы еще некоторое время катились по полю. Наконец спустили трап, и мы увидели сумрачное небо. В Германии было пять часов дня, на шесть часов больше, чем на Восточном побережье, и на один час больше, чем по Гринвичу. Мне ужасно хотелось есть. В последний раз я ел сэндвичи в Сперривилле. Мы с Саммер поднялись со своих мест, взяли сумки и встали в очередь. Вместе с остальными пассажирами мы медленно спустились на бетон. Погода была холодная. Такая же, как в Северной Каролине.
Мы находились в той части франкфуртского аэропорта, которая предназначалась для военных. На автобусе нас отвезли к зданию аэропорта. Теперь мы были предоставлены сами себе. Некоторых пассажиров поджидал транспорт, но только не нас. Мы встали в очередь на такси вместе с гражданскими лицами. Очередь медленно продвигалась вперед. Когда мы наконец сели в такси, я протянул водителю наши подорожные и попросил доставить нас на базу 12-го корпуса. Он с радостью согласился. Он обменяет подорожные на твердую американскую валюту на любой военной базе, а на обратном пути наверняка сумеет прихватить пару парней, которые захотят отправиться во Франкфурт, чтобы весело провести там вечер. Никаких тебе порожних рейсов. Он неплохо зарабатывал на армии США, как и многие другие немцы в течение последних четырех с половиной десятилетий. Он ездил на «мерседес-бенце».