Второй незнакомец тащил за руку сына бывшего советника. Мальчишка слабо сопротивлялся и хныкал.
- Пусти его тварь! - шоонсдеец обрушил на ночного гостя удар.
Раздался громкий звон, и меч бывшего советника переломился пополам. В туже секунду Лудвик почувствовал, как острое жало вражеского меча с хрустом входит ему в бок. Боль согнула его дугой и через мгновение, истекающее кровью тело, повалилось на дорогой ковер.
Сквозь пелену смерти Лудвик видел, как над ним склонилось первое из двух созданий. Казалось, что из-под глубокого капюшона на умирающего шоонсдейца смотрит сама тьма.
- Ты глуп и неосторожен, смертный, - ледяной голос не выражал ничего. - Ты хотел избежать того, что было предначертано судьбой?
Единственное что сейчас не мог понять Лудвик так это того, почему он еще жив. Кашляя кровью, он прошептал:
- Зачем вам... мой сын? Оставьте его...
Послышался глухой смешок, и существо продолжило:
- А с чего ты взял, что нам вообще был нужен твой сын?
На мгновение бывший советник даже перестал чувствовать дикую боль в распоротом боку. Он с трудом поднялся на локте и остекленевшими глазами посмотрел туда, где несколько минут назад плакал Бельмут. Миниатюрная детская фигурка в один момент превратилась в тот зеленый туман, который следовал за неизвестными гостями.
- Но кто?.. - Лудвик вновь зашелся в кашле.
- Нам нужен был ты! - существо откинуло капюшон.
На шоонсдейца смотрело мертвенно бледное лицо молодого еще человека. Незнакомец протянул ладонь и положил ее на лицо Лудвику.
- Да исполниться предначертанное!
Умирающему шоонсдейцу показалось, что гостиная заполнилась гулом голосов. Затем последовала острая вспышка боли, и бывший советник провалился в Бездну...
Лудвик пришел в себя в каком-то мрачном и старом здании. Когда он попробовал пошевелиться, все его конечности заполнил океан боли. Но как быстро она нахлынула так же быстро и прошла. Встав с ветхой кровати, он нетвердым шагом направился к открытой двери. С трудом ворочая шеей, Лудвик никак не мог понять, где же это он? Все убранство мрачной комнаты покрывал толстый слой паутины и пыли. Все зеркала и окна здесь были завешены черными тканями. Сорвав покрывало с одного из зеркал, бывший советник в ужасе замер. Его и без того не темная кожа теперь отливала пугающей белизной. Даже в плотном сумраке этой комнаты было заметно его посиневшие губы. Страшная догадка овеяла его ледяным ужасом. Быстро сорвав с себя дорогой камзол, Лувдик повернулся к зеркалу тем боком, в которое его ранило странное существо так похожее на человека. Между ребрами и поясом бывшего советника бугрился уродливый багрово-синий рубец, края которого стягивали грубые нити.