И сразу стало скучно, глупо, все показалось ненужным и мелким. Сейчас, глядя на вульгарно обделавшегося любовника, раздавленного страхом, она уже и не верила почти, что именно этот красавец вскружил ей голову, сделал женщиной и привил желание взрослой любви. Вся жажда мести куда-то улетучилась, осталось разочарование, едва ли не стыд.
Она махнула слугам, чтобы отпустили добычу, и, когда они повиновались с видимой неохотой, безжалостно прикрикнула:
— Ступайте назад! Веревку вить, веревку! И чтоб на глаза не показывались, пока…
Верзилы растаяли в воздухе так медленно, что она успела рассмотреть их сокрушенные лица. Ольга сделала резкий жест, разведя руки, — и повсюду по комнате с грохотом опрокинулась мебель, перевернулась кровать, оборвались занавеси, брызнуло осколками высокое окно: чтобы не думал завтра, будто ему ночные события причудились в кошмаре…
Оттолкнулась от пола мысками сапог и вылетела в окно, как пущенная из лука стрела, ловко повернулась в воздухе и направилась в сторону Вязина, охваченная неким подобием грусти. Только что разыгранная сцена не доставила, как оказалось, никакого удовольствия, наоборот.
Что-то мелькнуло справа над лесом — похожее то ли на огромного ворона, каких в жизни не бывает, то ли исполинского нетопыря. Ольга не успела рассмотреть, но осталось впечатление чего-то хищного.
На обратном пути она то и дело оглядывалась, но странное создание так больше и не появилось — если только не померещилось в ночной игре лунного света и темных теней…
Глава двенадцатая
У мельницы
Джафар сказал не без опасений:
— Госпожа моя, не кажется ли вам, что поступки ваши становятся все рискованнее? Если один раз вам повезло, это еще не значит, что везти будет всегда…
Ольга еще раз взвесила на руке старую охотничью флягу, без всякого труда раздобытую в одной из кладовых, где подобного хлама валялось немало, — круглую и плоскую, из луженой меди, украшенную скудным узорчиком в виде листьев неведомого растения (судя по простоте, это было изделие провинциальных мастеров, а не городская работа). С усилием вставила толстую пробку, вновь выдернула.
— А почему ты решил, что дело именно в везении? — задумчиво спросила она.
— Ну…
Откуда в вас, любезный мой, эта трусость? — поинтересовалась Ольга.
— От долгой жизни, — честно признался Джафар. — Когда живешь долго, к этому как-то привыкаешь, знаете ли… А вдруг не получится?
— А вдруг и получится, — весело сказала Ольга. — Ну вот не нравится мне, что в двух шагах от моей мельницы обитает подобная тварь, и все тут! Попробую что-нибудь сделать… Ты за дорогой следишь?